И тут Рэми поднялся, неловко бросился перед Миром на колени и прошептал:

— Мой принц…

— Рэми… — опешил Миранис. Гордый телохранитель, наследник Виссавии, перед ним на коленях? Добровольно?

— Не отталкивай меня, мой принц, — прошептал Рэми. — Позволь пойти с тобой.

— Рэми…

— Мир, ты не понимаешь….

— Я все понимаю… — Мир опустился перед Рэми на колени, обнял телохранителя и тихо прошептал:

— Иногда я проклинаю нашу связь. Проклинаю богов, что придумали эту пытку.

— Я ее благословляю… — руки Рэми нашли лоб Мира, прошлись по волосам. — Я сделаю все, чтобы ты жил.

— Я знаю, Рэми. Я тоже сделаю все, чтобы ты жил. Чтобы вы все жили.

Миранис заставил телохранителя вновь сесть в кресло и тихо сказал:

— Рэми?

— Да, мой принц.

— Помни о наших сестрах.

— Не смей прощаться! — воскликнул телохранитель, вцепившись в его рукав. — Слышишь! Не смей! Даже там, за гранью, ты от меня не избавишься!

— Я не прощаюсь.

«Пока не прощаюсь».

— От нас всех не избавишься, — сузил глаза Кадм. — Мне не нравится, ни что ты несешь, ни что ты делаешь… но я доверяю вождю. Я знаю, что Элизар не даст Рэми умереть, а, значит, ты вернешься… но будь осторожен, Мир.

Мир не слушал. Его коснулся осторожный зов и, поняв, чего от него ждут, Миранис приказал:

— Оставьте меня, я хочу побыть один. Эллис, уведи Рэми.

— Мир!

— Уходи, Рэми… Знаешь, что мы в Виссавии, значит, в безопасности. Так почему упрямишься?

Когда дверь за телохранителями закрылась, Мир тихо спросил:

— Долго ты тут?

— Достаточно, — ответил вождь, выходя из тени.

— Мои телохранители тебя даже не почувствовали…

— Забываешь, что я часть Виссавии, — усмехнулся вождь. — Забываешь, что не хочу причинить тебе вреда. Духам, что спят в телохранителях, незачем тревожиться…

— Ты пришел не за этим… Ты все так же не спускаешь взгляда со своего племянника?

— А ты удивлен? — вождь взял из вазы яблоко и, повертев его в руках, надкусил сочную, сладкую мякоть. — Не смотри на меня так, Миранис. Да, мы большей частью довольствуемся эльзиром, но иногда хочется разнообразия… Рэми будет сложно пережить твою смерть.

— Боишься, что он не выдержит?

— Не боюсь. Я успел познать душу своего племянника. Он только с виду хрупкий и ранимый, но выдержит. Я бы тоже выдержал… если б не этот дух внутри…

— Ты был у хранительниц?

— Да, боги нас благословляют. Завтра мы не пересеем грани… но у меня для тебя не очень хорошая весть… Миранис.

— Говори, — насторожился принц.

Вождь выбросил огрызок в открытое окно и некоторое время смотрел на усыпанное звездами небо.

— Боги, и мои, и твои, Миранис, высказали свою волю. Никто из виссавийцев, даже Рэми, не должен знать, что Лилиана ждет ребенка… И Рэми связан с наследником узами богов. Мне очень жаль, принц, но… это означает лишь одно… Рэми не будет поддерживать твоего наследника, и твоя жена должна будет справляться сама. Прости…

Мир сжал кулаки, погасив вспыхнувший внутри гнев. В одно мгновение вспомнил он за что, собственно, ненавидел когда-то Виссавию. За их спокойное: «Мы не можем и не будем помогать.