Легкие сапожки уже давно порвались и промокли, пропитанный влагой плащ уже не грел, тянул к земле. То и дело пробирала дрожь. Шумел впереди темный лес, и Калинка сама не зная зачем плелась к нему, туда где повыше и хоть не так мокро. Вскрикнула в лесу спящая птица, и за спиной ей ответило утробное рычание. Девушка вздрогнула. Хотела вскрикнуть, но крик вышел похожим на протяжный стон, резануло болью горло. Она заставила себя двинуться, бросилась вперед, поскользнулась, упала в грязь, ударившись локтем о камень. Вскочив на ноги, что было сил помчалась к лесу. Сзади ломался камыш, хлюпала вода. Она вновь упала, уже на траву, и зверь пролетел над ее телом, оказавшись впереди. Медленно развернулся.

Калинка дрожала, как осиный лист. Все смотрела и смотрела на горящие зеленым глаза, на стекающую с клыков слюну, на длинную, серебрящуюся в свете луны шерсть. И вдруг заорала. Зверю крик не понравился: он прижал уши к голове, нагнувшись. Заскулил. Жалобно, беспомощно. Калинка вскочила, вновь бросившись к болоту. Но не успела сделать и пару шагов, как ее перехватили чьи-то руки.

— Нет-нет-нет-нет! — кричала Калинка, пытаясь вырваться, но чужие руки держали крепко. Да и не хотел с ней спорить незнакомец — оглушил коротким выплеском силы, да так, что Калинка чуть было не потеряла сознание, осев в крепких, мужских объятиях.

— Тихо, девочка! — сказал кто-то, когда принцесса, оглушенная конской дозой целительной магии, затихла. — Все закончилось. А тебе, друг мой, должно быть стыдно. Обижать гостей некрасиво.

Зверь заурчал, потерся о ноги незнакомца, и все еще находясь под действием магии, Калинка осторожно опустила ладонь на холку чудовищу, вплетя пальцы в жестковатую, пахнущую псиной шерсть.

— Вот и умница, — утробно прошептал незнакомец, уверенным жестом убирая руку принцессы с холки вновь оскалившегося зверя.

— Уходи.

Калинка подумала на мгновение, что незнакомец сказал это ей, и вновь начала пугаться, как зверь вдруг развернулся и в несколько прыжков оказавшись в лесу, исчез в темной чаще.

— Что такая красавица делает в лесу? И одна.

Красавица? Так ее никто не называл. Калинка зарделась, внезапно почувствовав себя неудобно в безопасных объятиях незнакомца, и вырвалась из не так уж и обнимавших рук. Не удержавшись, вновь поскользнувшись, она упала на спину, больно поцарапав локоть о острый сук, и только теперь, смотря снизу вверх, смогла разглядеть своего спасителя. Высокий, стройный, с крупными чертами лица, он очень сильно кого-то Калинке напоминал… Знакомое имя уже почти слетело с губ, как незнакомец вдруг невозмутимо протянул руку, помогая подняться. И другой — провел по кровоточащему локтю, заживляя рану.

— Что ты тут делаешь? — спросила принцесса, оглядывая свой плащ. — В таком виде вождю, пожалуй, показываться нет смысла.

— Думаю, показываться ему нет смысла в любом виде, — криво усмехнулся мужчина.

Калинка вздрогнула. Как смеет он разговаривать с ней, с принцессой, в таком тоне? Но вспомнив о своем письме, девушка смутилась. Принцесса принцессой, а глупость сделала, чего скрывать-то? Может, мама права, и кроме жалкой участи жрицы она ничего не достойна?

— Думаю, участь жрицы не такая уж и жалкая. Уж лучше участи быть растерзанной в чужой стране. Не находишь?

— Читаешь мои мысли? — вздрогнула Калинка.

— А ты против? — искренне удивился тот. — Я просто не хочу, чтобы ты сделала очередную глупость.

— Глупость? — взвилась Калинка. Да кто он такой! И в то же время вздрогнула. И он… и не он.

— Это не ты, — выдохнула Калинка.

— Точно не я, — засмеялся мужчина.