С другим вервольфом демонстрация поддержки могла бы на несколько градусов снизить уровень насилия, потому что вервольф почувствовал бы себя увереннее. Но Сэмюэлю не нужна дополнительная уверенность. Ему нужно знать, что дядюшка Майк правильно поступил, приехав ко мне ночью, каково бы ни было мнение самого Сэмюэля на этот счет.

– Я нашла Зи хорошего адвоката, – сказала я дядюшке Майку.

– Она из общества Джона Лорена, – возразил он. Сейчас он владел собой лучше, чем когда звонил мне. А значит, снова надел маску «добродушного трактирщика». И я не могла понять, доволен он моим выбором адвоката или нет.

– Кайл… – Я замолчала и взяла себя в руки. – Мой друг – лучший адвокат по бракоразводным процессам в городе. Когда я ему позвонила, он предложил эту Джин Райан из Спокана. Сказал, что в суде она барракуда и что ее членство в обществе, настроенном против малого народа, только поможет. Все решат, что она убеждена в абсолютной невиновности Зи, раз взялась его защищать.

– Это правда? Она считает его невиновным?

Я пожала плечами.

– Не знаю, но и Кайл и она твердят, что это совершенно неважно. Я постаралась убедить ее.

Я сделала еще глоток какао и пересказала им все, что говорила мне мисс Райан, включая ее совет не совать нос в дела полиции.

При этих словах губы Сэмюэля дрогнули.

– И сколько же ты ждала после ее предупреждения, чтобы отправиться домой к О'Доннеллу?

Я негодующе посмотрела на него.

– Я не стала бы этого делать до наступления темноты. Слишком многие начали бы звонить в службу контроля за животными, если бы увидели в городе койота, пусть даже в ошейнике. Из приюта для бродячих собак я ничего расследовать не смогу, к тому же летом меня туда однажды уже забирали.

Я взглянула на дядюшку Майка, ломая голову над тем, как бы заставить его выложить все, что мне нужно узнать.

– Вы знали, что О'Доннелл был связан с «Обществом светлого будущего»?

Он сел прямее.

– Я думал, он умней. Если бы в БДМН узнали, он лишился бы работы.

Однако я заметила: он не сказал, что не знал.

– Он как будто не очень опасался, что об этом узнают, – сказала я. – У него в одной комнате все стены увешаны плакатами «Светлого будущего».

– Ну, БДМН обычно не обыскивает дома своих работников. Только что им опять урезали финансирование. Из‑за острой ситуации на Ближнем Востоке.

Беды БДМН нисколько не тревожили дядюшку Майка.

Я потерла усталое лицо.

– Поиски дали гораздо меньше, чем я надеялась. Кроме запаха самого О'Доннелла, я не нашла ни одного из тех, которые были на местах убийств в резервации. Не думаю, что с ним кто‑нибудь был, когда он убивал иных. – Кроме Человека с Одеколоном, подумала я. Я не могла сказать, каков настоящий запах этого человека и почему он облился одеколоном, прежде чем убить О'Доннелла, и не душился перед убийствами в резервациях. Вряд ли он ожидал, что убийцу О'Доннелла будет искать вервольф или кто‑то вроде меня.

– Значит, твое посещение прошло без происшествий. – Это Сэмюэль, голос у него лишь чуть более напряжен, чем мягкие, как у арфы, звуки, которые он извлекает из гитары. – Почему же от тебя так разит кровью и магией?

– Я не сказала, что без происшествий. Кровь – потому что гостиная в доме О'Доннелла вся ею залита…

Дядюшка Майк слегка поморщился, чему я совсем не поверила. Конечно, я лучше знаю вервольфов, но и малый народ не отличается добротой и мягкостью.