|
Золотая ложечка, большой хрустальный флакон, еще что-то, переливавшееся голубоватыми бликами. Взял в руку - алмазная звезда. Верно, та самая, утащенная у незадачливого старичка. Надо вернуть, то-то обрадуется. Во флаконе темнела какая-то жидкость. Духи? - Нехорошо, - сказал Митя хозяйке. - А если каждый начнет таскать, что ему нравится? Это у нас тогда как во Франции выйдет - революция. Зефирка погладила его сухой лапкой по щеке, сунула огрызок печенья - угощайся, мол. - Мерси. Давай-ка лучше отсюда слезать, не то... Тут в комнате раздались шаги - вошли двое, а то и трое, и Митя замолчал. Ах, нехорошо. Найдут на печи, да еще с ворованным. Не ябедничать же на Зефирку, тварь бессловесную и к тому же, как выяснилось, нескверную сердцем. - ...Будто мало девок! Никогда не мог понять, почему нужно непременно упереться в какую-нибудь одну! - произнес мужской голос, показавшийся знакомым. - Ведь суть-то одна, вот это, и ничего более. - Раздалось легкое пошлепыванье, будто стучали ладонью по ладони или, скорее, по сжатому кулаку, после чего говоривший продолжил. - Эк что придумали, статс-даму вам подавай! Царскую свойственницу! Да в своем ли вы уме, князь? Блажь, и к тому же преопасная. Предосторожность с мальчонкой вас не спасет. Князь, вы не думаете ни о себе, ни о преданных вам людях! Метастазио - вот кто это, узнал Митя. - Оставь, надоел, - ответил второй (уж понятно, кто). - Клянусь, она будет моей, чего бы мне это ни стоило. - Чего бы ни стоило? - зловеще переспросил итальянец. - Даже, к примеру, положения, высшей власти, наконец, самое жизни? Помните про завещание. Вы в двух шагах от сияющей вершины, а норовите броситься в пропасть! Что вас ждет, если воцарится курносый - об этом вы подумали? - Ему что, - басисто вступил в разговор третий, неизвестно кто. - Ну, в поместье сошлют или, шишки зеленые, за границу укатит. А за горшки платить нам с вами, Еремей Умбертович. Ma foi{Право (фр.)}1, Платон, ну ее к черту, дуру жеманную. Ты не думай, нешто я не понимаю, каково тебе со старухой слюнявиться? Я тебе, сосенки точеные, нынче же из табора такую богиню доставлю - затрясешься. И шито-крыто будет, никто не сведает! - Молчи, Пикин. Ты дурак, тебе только по шлюхам таскаться. Оба заткнитесь! Мое желание вам - закон. А перечить будете, выгоню прочь. Нет, не выгоню - болтать про меня станете. В медвежью яму кину, ясно? Загрохотали гневные шаги - один ушел, двое остались. Значит, придется еще ждать. Зефирка положила Мите голову на плечо, сидела тихо. Внизу помолчали. - Ну что, Пикин? - медленно произнес секретарь светлейшего. - Сами видите, наш петушок вовсе ума лишился. Дальше ясно: поймают с поличным (уж ловильщики сыщутся) да и взашей. |
