Стеррен замолчал. Если они заблудятся, никто в Этшаре Пряностей не сможет показать им дорогу.

– Чайные Пирсы, – произнес он по‑этшарски и, перейдя на семмат, обратился к Зандеру: – Вы можете это повторить?

– С какой стати я должен ломать язык? – пробубнил тот.

– На тот случай, если вы заблудитесь.

Посмотрев на каменный лабиринт улиц, солдат вздрогнул и втянул голову в плечи...

– Чайные Пирсы, – повторил Стеррен. – Попытайтесь.

Зандер мучительно сглотнул и промычал что‑то абсолютно неузнаваемое.

– Берн?

– Чай‑ные Пир‑сы, – с акцентом, но довольно внятно произнес Берн.

Удивленный Стеррен подозрительно посмотрел на него:

– Вы говорите по‑этшарски?

– Нет, милорд, – ответил солдат.

– Зандер, попытайтесь еще разок. Чайные Пирсы.

На сей раз Зандер ухитрился воспроизвести нечто потребное.

– Хорошо. Повторяйте эти слова, когда будете охотиться за своими товарищами.

Солдаты развернулись и влились в рыночную толпу.

Стеррен молча смотрел им вслед. Вернутся ли они? Впрочем, ему было наплевать.

– За мной, – сказал он, поворачиваясь к «Золотому Дракону».

Таверна оказалась полупустой, и они без труда нашли свободный стол. Усевшись между Алдером и Догалом спиной к залу (чтобы в случае чего легче было ускользнуть), Стеррен воспользовался возможностью получше рассмотреть своих рекрутов.

Оба оказались невероятно тощими, но если худоба чародейки являлась результатом недоедания, то ворлок, по‑видимому, был так сложен. Вьющиеся волосы девушки доходили ей до середины спины и были невероятно грязны. Ее невыразительное лицо украшал красный распухший нос, а во взгляде сквозило голодное нетерпение. Если бы она была умыта, более упитана и улыбалась, подумал Стеррен, ее можно было бы назвать привлекательной или даже красивой.

Чародейка засопела и вытерла мокрый нос грязным рукавом.

Ворлок, напротив, так и сиял чистотой. Было видно, что он прекрасно питается и следит за своей внешностью. Но и он не улыбался. Его прорезанное морщинами худое бледное лицо напоминало восковую маску. Стеррен дал ему немного за сорок и решил, что в свое время ворлок, видимо, был весьма привлекательным мужчиной, да и сейчас, пожалуй, еще притягивает женские взгляды.

После небольшой паузы ворлок обратился к Стеррену:

– Из вашего часового спича я так и не понял, для какой работы вам требуются маги.

Захваченный врасплох, Стеррен был вынужден согласиться:

– Да, о работе я ничего не говорил.

Чародейка голодными глазами следила за приближающейся официанткой, и Стеррен воспользовался моментом, чтобы сменить тему.

– Дорогая леди, – сказал он на семмате, – что мы закажем и за чей счет?

– Вы нас сюда привели, – ответила леди Калира, – вы и должны платить. Вы хотели поужинать, вот и заказывайте ваш ужин. Что сказал человек в черном?

– Интересовался характером работы. Вы не возражаете против вина? – обратился Стеррен к чародейке.

Официантка подошла к столу. Она услышала последние слова Стеррена и увидела согласный кивок девушки.

– У нас есть несколько сортов отборных вин, – в ее тоне угадывался вопрос.

Стеррен ответил по‑этшарски:

– Эти варвары все равно его не оценят, кроме того, это для нас слишком дорогое удовольствие. Надеюсь, мои гости извинят меня, если я закажу самое обычное красное. Подайте нам что‑нибудь попроще, никаких деликатесов не надо. Для всех шестерых одинаково, если, конечно... – Он вопросительно взглянул на ворлока.

Тот жестом выразил свое согласие.