-  Мы не на доброго зверя охотой пошли, на волка-людоеда, - уточнил Иван.

    -  Издалека сами будете? - проигнорировав слова солдата, опять спросил сивобородый.

    -  Из села Завидово, это верст двадцать отсюда.

    -  Далеко, однако, забрели. В здешние места просто так никто не ходит, это наша заповедная вотчина.

    -  Простите, коли земли нарушили, - живо откликнулся Иван, взяв на себя всю инициативу в переговорах. - У нас до вас нужды нет, погостевали, да пойдем своей дорогой.

    -  Коли пришли, так знать, наши гости. Мы пришлым человекам всегда рады. Наш Святой Отец вас в гости кличет.

    Мы мельком переглянулись с Иваном, и я неопределенно пожал плечами.

    Затем попытался предугадать возможные варианты развитие конфликта. Справиться нашими слабыми воинским средствами с дюжиной вооруженных людей было проблематично, тем более, что пока нам никто реально не угрожал. Оставалось ждать, как будут развиваться события.

    -  Спасибо за приглашение, только у нас путь дальний, а дело к вечеру, - отказался за всех нас Иван.

    -  От приглашения Святого Отца отказываться нельзя, - тоном, не терпящим возражений, сказал старший. - Погостеваете сколько сможете, помолимся Господу, и пойдете своей дорогой.

    Против этого аргумента, подтвержденного остолопами с кованными, острыми наконечниками и топорами, возразить было нечего, оставалось одно - согласиться.

    -  Ладно, коли с добром зовете, пойдем, поклонимся вашему старцу, - вынужденно согласился наш переговорщик.

    -  Вы не сумлевайтесь, худа не будет, - пообещал сивый, - мы человеки мирные.

    -  Да я не сумлеваюсь, - ответил солдат, ласково поглаживая цевье ружья. - Нам терять нечего. Только боюсь здря время потратить.

    -  Невелика потеря, у нас отдохнете и в обратный путь отправитесь. Наши вьюноши и оружие ваше поднесут, чтобы вас не утомлять.

    -  Ничего, мы уж как-нибудь и сами справимся.

    -  Коли так, милости просимо.

    Среди встречающих я так и не увидел парня, которого заметил в кустах. Из этого можно было сделать вывод, что перед нами стоит не все местное воинство, часть осталась в арьергарде и засадах.

    Когда переговоры были окончены, сивоборедый сделал приглашающий жест и, окруженные бородачами, мы двинулись в обратном направлении. Продираться сквозь кустарник больше не пришлось. Шли хозяева знакомым путем, цепочкой, чтобы не протаптывать в траве тропинку.

    У прокопанного, в чем больше можно было не сомневаться, рва мы ненадолго задержались. Провожатые мигом принесли откуда-то длинные жерди и связали лыком временный мосток. Идти по нему оказалось легко, но шатко. За рвом опять начался непролазный кустарник, и шли мы зигзагами по знакомому крестьянам пути.

    Во время пути поговорить и обсудить создавшуюся ситуацию не удалось, все время рядом с нами вертелся кто-нибудь из местных, внимательно вслушиваясь в разговоры.

    После зарослей кустарника началось поле ржи, довольно высокой и уже практически зрелой. Видимо, с продовольствием вопрос здесь решался достаточно успешно.

    -  А почто, - подстраиваясь под деревенский говор, спросил я одного из провожатых, - вы не в холщовой одежде, а в кожаной?

    -  Лен у нас плохо растет, только бабам на сарафаны холстины хватает.

    -  Понятно, - сказал я и попытался продолжить разговор, но молодой мужик, ответивший мне, на второй вопрос об урожае зерновых промолчал, набычился и отошел в сторону, виновато поглядывая в сторону старшего.