|
В свободное от работы и игры с друзьями в шах-маты время. А по прошествии года я, возможно, продам пустырь вам, возможно, оставлю себе или, возможно, выставлю на аукцион и продам тому, кто даст самую высокую цену. А если вам это не нравится, сладенькие, можете катиться ко всем чертям». – Ты кое-что забываешь, – мягко заметил Роланд. – Что? – спросила Сюзанна. – «Сомбра» – не обычная законопослушная корпорация. Подумай, будет обычная законо-послушная корпорация нанимать такого, как Балазар, для ведения переговоров. – Ты попал в точку, – кивнул Эдди. – Их приезд сильно напугал Тауэра. – В любом случае письмо кое-что проясняет, – вмешался Джейк. – К примеру, щит, который я видел на пустыре. «Эта „Сомбра корпорейшн“ за свои сто тысяч получила права „рекламировать свои будущие проекты“. Ты видел эту часть соглашения, Эдди? – Кажется да, она шла после абзаца о том, что Тауэр учитывает и защищает заявленные инте-ресы «Сомбра корпорейшн» в приобретении вышеозначенной собственности, не отдает ее в залог и не допускает никаких посягательств на нее третьих лиц. – Точно. Щит, который я видел на пустыре… – он замолчал, задумавшись, поднял руки, ус-тавился между ними, словно читал текст, видеть который мог только он. – «ТОВАРИЩЕСТВО СТРОИТЕЛЬНОЙ КОМПАНИИ МИЛЛЗА И РИЭЛТОРСКОЙ КОНТОРЫ СОМБРА ПРОДОЛЖАЕТ ИЗМЕНЯТЬ ЛИЦО МАНХЭТТЕНА». А потом: «СКОРО ЗДЕСЬ БУДЕТ РОСКОШНЫЙ КОНДОМИНИУМ „БУХТА ЧЕРЕПАХИ“. – Так вот для чего им понадобился пустырь, – протянул Эдди. – Кондо. Но… – Что такое кондоминиум? – спросила Сюзанна. – Впервые слышу это слово. – По существу, многоквартирный кооперативный дом, – ответил Эдди. – Они наверняка были и в твое время, только назывались по-другому. – Да, – Сюзанна усмехнулась. – Так и назывались, кооперативными домами. – Это не имеет значения, потому что речь идет не о кондо, – воскликнул Джейк. – Никто не собирался строить там дом. Все это… вы знаете… черт, забыл слово… – Маскировка, – предложил Роланд. Джейк улыбнулся. – Точно, маскировка. Дело в розе, не в доме! И они не могут добраться до нее, пока не приоб-ретут землю, на которой она растет. Я в этом уверен. – Ты, возможно, прав, что дом ничего не значит, – кивнула Сюзанна, – но Бухта Черепахи вызывает определенные ассоциации, не так ли? – она посмотрела на стрелка. – Эта часть Манхэт-тена называется Бухта Черепахи, Роланд. Он кивнул, нисколько не удивившись. Черепаха была одним из двенадцати Хранителей и все-гда стояла на дальнем конце Луча, по которому они шли. – Люди из «Строительной компании Миллза», возможно, ничего не знают о розе, – продолжил Джейк, – но готов спорить, в «Сомбра корпорейшн» о ней знают, – его рука нырнула в густой мех на шее Ыша. – Я думаю, где-то в Нью-Йорке, в каком-нибудь административном здании, может, в Бухте Черепахи, может, в Ист-Сайде, есть дверь со скромной табличкой «СОМБРА КОРПО-РЕЙШН». А за этой дверью – другая дверь. Из тех, что приводит сюда. С минуту они сидели, думая о мирах, вращающихся вокруг единой оси в умирающей гармонии, и никто ничего не говорил. 4 – Вот что, по моему разумению, происходит, – первым заговорил Эдди. – Сюзи, Джейк, не стесняйтесь поправить меня, если вам покажется, что я ошибаюсь. Этот тип, Кел Тауэр, в каком-то смысле хранитель розы. Возможно, на уровне сознания он сам этого не знает, но точно хранитель. Он, и должно быть, вся его семья. Отсюда и фамилия. – Только он – последний, – вставил Джейк. |
