|
Земля разверзлась, как при землетрясении, засвистели осколки, песок полетел нам в лицо. На секунду все заволоклось тучей пыли. В это время луна выкатилась из-за туч, и, когда пыль улеглась, мы увидели в двадцати шагах от себя изуродованное тело солдата... Громкое «ура» донеслось до нас с Консепсиона, откуда стреляла пушка. Опечаленные смертью солдата и пристыженные тем, что причиной ее была наша неосторожность, мы отвернулись от города и хотели уже спуститься с холма, когда наше внимание привлек свист ракеты. Эта ракета взвилась из чапарраля, росшего в четверти мили за нашим лагерем. Не успела еще она достигнуть высшей точки, как с Пуэрто-Нуэво пустили ответную ракету. В ту же секунду какой-то всадник выскочил из чащи и погнал коня на крутой холм. После трех-четырех отчаянных попыток великолепный мустанг, проваливаясь в песок, добрался до вершины, где лежал труп часового. Тут всадник увидел нас, рванул поводья и с секунду простоял на месте, поднявшись на стременах и как бы сомневаясь, вперед ли ему скакать, или вернуться назад... Мы приняли его за американского офицера и, не понимая, кто из нас мог бы скакать на коне в такой час, молча глядели и ждали, что будет. — Клянусь честью, это мексиканец, — проговорил Твинг, когда яркий луч луны ясно осветил ранчеро. Не успели мы пошевелиться, как странный наездник резко повернул влево и, выхватив пистолет, выстрелил прямо в нашу группу, а затем дал коню шпоры и поскакал в глубокий овраг. — Болваны американские! — бросил он нам через плечо, спустившись с холма. В ответ раздалось несколько выстрелов; но прежде чем мы успели опомниться от вызванного этой невероятной дерзостью изумления, всадник уже успел удрать. Через несколько минут мы увидели его у стен города. Черное пятно лошади отчетливо выделялось на белой песчаной равнине. До нас донесся скрип тяжелых ворот Пуэрто-Нуэво, открывшихся перед смельчаком и снова закрывшихся за ним... Его выстрелом никто из нас ранен не был. Спускаясь с холма, многие из нас скрипели зубами от злости. — Вы узнали этот голос, капитан? — прошептал мне Клейли, когда мы вернулись в лагерь. — Да. — Значит, по-вашему, это... — Дюброск!.. Глава VIII МАЙОР БЛОССОМ У входа в свою палатку я застал верхового ординарца. — От генерала, — сказал он, беря под козырек и протягивая мне запечатанный пакет. Затем он, не дожидаясь, ответа, вскочил в седло и ускакал. Я с радостью взломал печать: «Командиру роты вольных стрелков, капитану Галлеру. Сэр, предлагаю вам завтра в четыре часа утра явиться с пятьюдесятью стрелками к майору Блоссому». — А, старый Блос! — сказал Клейли, заглядывая в приказ. — Наверно, фуражировка какая-нибудь... — Все-таки лучше позиций. Надоели они мне до смерти. — Если бы еще был не Блоссом, а кто-нибудь другой, — ну, хотя бы Даниэльс, — то мы бы могли рассчитывать на любопытную работу. Но ведь этот старый кит еле взбирается в седло... Нет, скверно!.. — Ну, в неизвестности я останусь недолго. |
