|
- А Палашка, Палашка, - возглашал рассказчик, - эта верная, преданная служанка! - Ну? - отозвались некоторые. - Представьте. Как ушла с солдатом в город, да и не возвращалась долго. О ее измене в особенности скорбела Перебоченская. И что же бы вы полагали? На днях к крыльцу ее на хуторе подкатил с бубенчиками тройкой тарантас. Кучер с павлиньим пером. На гривах лошадей ленты. Из тарантаса вышли молодые, разодетые: девка и солдат, прямо из-под венца. Это и была-с... была сама Палашка, с своим суженым! Чуть Палашка с мужем вошла в дом к ней, солдатюга и брякнул: "Сударыня, позвольте у вас взять сундук с вещами и с платьем моей жены". - "Какой сундук? - спросила Перебоченская, - у нее ничего этого и в заводе не было!" - "Как можно, сударыня! - отозвалась Палашка, - я новому предводителю стану жаловаться! Мало вы над нами издевались! Голодом нас морили, без белья целые годы водили. Я у вас два года на свои деньги обувалась. Я ли вам еще не служила?" Перебоченская на это вскрикнула, зашаталась и упала в обморок... Вот до чего мы дожили. Скоро чернь заберет страшную силу, благодаря своим коноводам... - Не верю! - Не верите? мы зато верим и все понемногу обзаводимся оружием, револьверами и прочим. - И этому не верю! - А это что? - спросил оратор, вынимая из кармана револьвер. Хозяин дома, где шел этот разговор, тоже вынул пару каких-то еще дедовских пистолей, притом заряженных. "Так и сплю теперь! нельзя!" - прибавил он, отошел к двери и еще там показал в углу палку, с потайным стилетом в пол-аршина. В других местах толковали несколько иначе. В уездном городе, в доме исправника, удаленного было от места вскоре после истории Тарханларова с Перебоченской, но потом оправданного и вновь допущенного к должности, собирались все недовольные из старой уездной партии. Тут, между прочим, велась большая карточная игра и разговоры об эмансипации шли, попеременно прерываясь восклицаниями. - Дама бубен. - Плие! - Шестерка! - Атанде! - Убита! Пожалуйте денежки. Как-то раз, когда игра между помещиками была особенно сильна, кто-то спросил: - А что, господа, слышно про есауловского Пугачева? Говорят, скверные вещи в уезде у нас происходят! Исправник оставил карты. - Да, именно скверные. Я уже десять рапортов послал губернатору. Но ведь вы знаете теперешнее время. - Кто же, кто коновод беспорядков в нашем уезде? добились вы толку? - Долго я не понимал, в чем дело, и, наконец, уразумел. |
