|
- Вы с отцом своим как? - спросил Кирилло, с важностью умелого закуривая сделанную им самим папироску. - А что? - Слышали мы, что вы теперь с воли... Значит, свету-то и делов всяких насмотрелись. Так как же вы с вашим отцом? Какого вы, то есть, о нем теперь понятия стали? - Еще мало разглядел, братцы. - А, мало! Слышишь, Саввушка? Савка, слышишь? Кирилло подмигнул с невыразимым, торжествующим взглядом. Саввушка на него искоса взглянул, как бы сказавши: "Что и говорить! беда, да и баста!" - Мошенник, пресущая бестия ваш батюшка! - сказал Кирилло, мигнувши Илье, - коли еще не узнали, так знайте! Илья покраснел. - Это такая выжига, что в целом, так сказать, государстве поискать! - продолжал Кирилло Безуглый. - Князь ему верит, а он людей полагает за ничто. Работы все под его началом; счеты он тоже ведет. Да это, впрочем, нас не касается. А вот что: за что он нас голодом держит, музыку-то? Мы было все разбежались... да опять вот сошлись? - Так и вы тоже, братцы, в бродягах были? - Как же! О, как же! Мы здешний, - говорю тебе, - есауловский оркестр. У нас венгерец капельмейстер, и мы живем за мельницами, в доме старого винокуренного завода. Захотелось нашему князю музыку свою тут иметь на случай приездов, как в киевской главной его слободе. Он и отписал. Сперва итальянца прислал, а потом венгерца... - Давно это вас набрали в музыку? Я как тут был, вас не было еще. - Да лет семь будет. Как приучили нас по малости, соседние помещики стали разбирать на балы, на вечера; даже в город два раза к губернатору нас на выборы возили. - И выгодное это дело, братцы? Саввушка тяжело вздохнул и сел на канаву. Кирилло достал из сапога флейту. - Вот я на чем играю... Он взял несколько звуков. Тонкие, тихие переливы раздавались под ветвями нависших верб. - Хорошо? - Хорошо... Очень, брат, это хорошо! - Ну, а первое время я повеситься, Илья Романыч, хотел от ефтой-то каторжной дудки, ей-богу! Так она мне была не по нутру! Взяли меня от огорода. Дали эту дудку в руки. Я приложил косточки к губам. Дую, а оно не выходит, только пыхтит в продушинки. Уж бил же меня, бил итальянец. Одначе ничего - после вышло хорошо, и я сам теперь люблю эту статью. Только не все ее одолели, вот хотя бы Саввушка! Посмотри-ка на него. Илья взглянул на приятеля Кириллы. Тот сидел бледный, болезненный. Кирилло Безуглый нагнулся к нему. - Савка! Плохое дело кларнет? - спросил Кирилло. - Плохое! - глухо проговорил приятель и закашлялся. Кирилло посвистел еще на флейте и спрятал ее за сапог. |
