|
- Теперь я хоть девочкам-то играю на забаву. И все бы ничего. Да вот кормят-то, кормят нас теперь плохо. Прежде балов было больше, итальянец заработки имел, и мы ничего экономии не стоили. А венгерцу теперь плохо пришлось. Что заработаем за зиму, то летом и проели. А тут глушь; Донщина близко. Князь-то нас затеял, да, видно, и забыл. Вон хоть Саввушка - грудь надорвал. Да и не он один. Но вы, Илья Романыч, спросите, чем Савка до музыки, значит, был. Илья спросил Саввушку. - Художником в Петербурге был, живописцем, - начал печально Саввушка. - Я по живописи шел; сызмальства к ней наклонность имел! Князь сам меня туда отвез еще мальчишкой. Кирилло с ожесточением ударил картузом оземь. - Нет, вы спросите его, как он сюда-то, в эту музыку анафемскую попался? - заметил он, обращаясь к Илье. - Как попался? - продолжал, грустно покачивая головою, Саввушка, - была моя одна там такая картина, значит, хорошая; ее хотели ставить даже на выставку... Меня поощрили. А у меня грудь и тогда побаливала. Князь и говорит: "Хочешь домой. Савка, родных навестить, воздухом свежим подышать на вакации?" Я говорю: "Очень рад-с". Он и взял меня сюда, довез до села. А отсюда-то поехал в чужие края и не на Петербург, а на Турцию, на Одессу, - меня же не взял; да с той поры, забыл ли он, что ли, или так случилось уж на мое горе, он за границей остался, а я тут застрял безвыездно. Приставал я к приказчику да к старостам, а тут вот вашего отца наставили! Он мне в ответ одно: "Я человек неграмотный, твоих делов не знаю". Глушь тут, вы знаете, какая. Посоветоваться не с кем. Жаловаться тоже некому. Поговорил я со стариком нашим священником, - тогда еще другого молодого тут не было, - а он мне: "Покорись, господа твои лучше знают, что делают, а иконы и тут можешь расписывать, коли кто тебе закажет". Скоро после стал из мужиков тут итальянец музыку составлять; Антоныч-то, ваш отец, и приказал мне, как уж обученному грамоте, к итальянцу на кларнет стать. С той поры я тут и стою. Выучился на кларнете, да грудью вовсе плох стал... Какой я музыкант! мне бы по живописи, вот что! Кирилло дослушал приятеля и опять ударил картузом оземь. - Эх! терпи, Саввушка! Такова, значит, доля наша! А что, господа, не выпить ли пивца или зелененького? Как же! Без этого нельзя! Вот вас за Фросю надо пожаловать... - Я не пью, их угостите! - сказал Илья, указывая на Саввушку. Саввушка махнул головой и улыбнулся. - Нет! Куда уж мне! Вы идите! Я пойду поброжу. Благо день воскресный. Завтра опять за музыку. Венгерец контракт какой-то с городом затевает и все заставляет новое разучать... - Я не пойду завтра. Я с приятелем гуляю!.. - Художник должен в смирности жить, так учили нас в кадемии, - перебил Саввушка. |
