- Хм-м, - в глубокой задумчивости произнес де Пернель, - хм-м… - Внезапно лицо командора просветлело - кажется, он примирил долг благодарности, свои обеты и чувствительную совесть. - Я не стал бы служить пиратам, но флибустьеры из Вест-Индии - дело другое, - молвил он. - Надеюсь, вы не будете грабить христиан? Топить корабли испанцев, британцев и французов? Суда из Генуи, Венеции, Сицилии?

    - За испанцев не поручусь, испанцев мы не любим. Но обещаю первым в драку не лезть. А что до обороны так этого Господь не запретил. Всякая живая тварь имеет право обороняться.

    - Всякая, даже магометане, - согласился де Пернель. - Я вижу, мессир капитан, что вы человек разумный, и я могу послужить вам без урона для рыцарской чести. В чем приношу обет и клятву! За себя, за Антонио, Луи и Жана, солдат ордена! А мастер Броснан пусть сам решает.

    - Я согласен, - молвил мореход из Бристоля. - Я тоже клянусь! У меня к магометанским собакам длинный счет.

    - Ваши клятвы приняты. Боб, отведи их в каптерку, выдай одежду, оружие и вели накормить, - сказал Серов. - А я… я и мои офицеры… мы должны исполнить свой печальный долг.

    В сопровождении Тегга и ван Мандера он спустился на шканцы. Там уже собралось с полсотни человек, большая часть команды. Люди замерли в мрачном молчании, многие - в повязках, на которых выступила кровь. Рик и Кактус Джо придерживали доску, протянутую над планширом, и около них стояли братья Свенсоны.

    Серов двинулся вдоль ряда убитых, громко называя их имена и объявляя наследников [22] . Он помнил всех, и плававших с ним на «Вороне» со времен капитана Брукса, и нанятых на Тортуге, - всех, кто пожелал идти с ним в Московию, на службу государю Петру. Пожелал идти, да не дошел…

    Ряд закончился.

    - Молитву, капитан, - напомнил ван Мандер.

    - Да, разумеется. - Серов повернулся к толпе и увидел среди своих людей Робера де Пернеля. Он был в прежних своих лохмотьях - видно, до каптерки так и не дошел. - Шевалье! Вы - командор Мальтийского ордена… Известна ли вам молитва на латыни, подходящая к случаю?

    - Я постараюсь вспомнить, мессир капитан. Наш орден теперь не совсем монашеский, но еще с тех времен, как мы дрались за Святую Землю, мы провожали убитых в Царство Божие. Много их было… тысячи и тысячи…

    Рыцарь извлек откуда-то из-под лохмотьев крохотный крестик, поцеловал его и начал ровным тихим голосом читать отходную на латыни. Слова падали в тишину. Не гудели снасти, не шумела вода, не свистел ветер, не хлопали над головой паруса… «Мертвый штиль, - подумал Серов. - Мертвый, дьявол! Болтаемся тут как дерьмо в проруби, а Одноухий Караман уже, должно быть, в Эс-Сувейре…»

    Молитва закончилась. Он махнул рукой Олафу, Стигу и Эрику, и те подняли первый труп, положили на доску. Доска накренилась, и тело, завернутое в холстину, с чугунным ядром в ногах, плеснув, ушло под воду. Свенсоны ухватили второго мертвеца.

    Шуршание холстины, скрип трущейся о планшир Коски и плеск… Это повторялось снова и снова. Ряд убитых становился все короче, потом на палубе остались лишь живые. Однако не расходились, ждали.

    - Лекарь, проверь, как там Дэнни Грант, - велел Серов.

    Хансен полез на орудийную палубу, потом высунул голову из люка и скорбно опустил глаза. - Преставился?

    - Да, капитан.

    Вздохнув, Серов кивнул братьям Свенсонам:

    - Выносите! - И тихо пробормотал на русском: - Покойся с миром, Дэнни Грант! И пусть Господь тебя помилует…

    Зашуршал холст, грохнуло о палубу ядро, скрипну, ла доска, плеснули холодные океанские воды.