— Я ухожу, — сказал он. — И подумал, что нужно попрощаться. В понедельник уже уеду в колледж, так что, вероятно, меня тут какое-то время не будет.

Встав на ноги, я понял, что, пока спал, вечер превратился в ночь. Звучание вечеринки стало другим. Голоса стали тише, урчали моторы разъезжающихся машин. С улицы доносились приглушенные беседы.

— Ладно, Сэм, хорошо, что ты зашел, — произнес я безо всяких эмоций в словах. Я и не предполагал прощальных сцен.

— Спасибо за все, — сказал он, когда я провожал его через столовую и гостиную к парадной двери. Откуда-то снаружи до нас доносились брызги смеха, которые временами ненадолго прерывались. Я потянулся к выключателю, но не успел. Сэм, щупая руками темноту, уже наткнулся на торшер и опрокинул его на пол. Абажур отлетел в сторону, а лампочка, за которую он держался, со звоном разлетелась вдребезги, оставив на прощание яркую вспышку, будто в комнате с нами присутствовал невидимый фотограф, нажавший на кнопку затвора своей камеры.

Пока мы ползали на коленях в темноте, Сэм не скупился на извинения.

— Забудь это, Сэм, — сказал я. — Бывает.

Когда я нащупал на стене выключатель и включил верхний свет, то во всем своем блеске перед нами предстала Джейн. Я посмотрел на нее, почувствовав, как от света сплющились мои веки.

— Вы двое… — произнесла она. Руки были на бедрах, и она качала головой, удивляясь увиденному.

— Смотри… — начал я, встав на колено и собравшись сказать: «Смотри, моя дорогая, я — твой отец. Я проверял твои дневники и табеля с оценками. Только не надо относиться ко мне, как неуклюжему школьнику… «Вы двое…». Но я понял, что мы с Сэмом были даже более чем в заговоре по сокрушению лампочек. Я использовал его, как камуфляж.

Снаружи сигналила машина.

— Кто-то уезжает, пойду попрощаюсь, — сказала Джейн и вышла за дверь.

— Иисус, мистер Крофт, — сказал Сэм, — Сколько стоит лампочка?

— Только деньги, — ответил я, с известной мне непринужденностью, о которой другие и не догадывались.

После того, как мы собрали с ним осколки и привели в порядок торшер, я, наконец, проводил его до двери.

— Сэм, — сказал я.

Он устало взглянул на меня, будто я собирался предъявить ему счет.

— Сэм, прежде чем девушка вернется, она сначала должна уйти. Понимаешь, о чем я? — он смотрел на меня довольно долго, а затем пожал плечами, что-то сделал бровями, улыбнулся, нахмурился и кашлянул — и все в одно и тоже время. Я поклялся больше не сталкиваться с взрослеющими молодыми людьми.

Нас окружили еще не ушедшие гости, и Сэм был увлечен стремящейся выйти наружу толпой. Я не сказал того, что мне было нужно сказать: «Сейчас не лучшее время для нее, как и для нас обоих — для тебя, кто ее любит и для меня — ее отца», потому что он мог развернуться, взмахнуть руками и снести что-нибудь еще.

С улицы доносился голос Джейн. Она со всеми прощалась, говоря разные добрые слова.

«До свидания, Сэм», — крикнула она.

Тихо, про себя я исправил свои слова, адресованные Сэму: «Прежде, чем не вернуться, дочь должна уйти». Мне захотелось сказать это громко, чтобы зазвучало еще убедительней.

На кухне, Эллин сбрасывала в ведро объедки и мыла посуду, и как обычно, все трубы начали гудеть. Какое-то мгновение я смотрел на сломанный торшер и другие последствия вечеринки. Затем, смешав себе еще один коктейль, я пошел наверх, чтобы убедиться, что на нас не нападают какие-нибудь индейцы, хотя знал, что они ушли навсегда.

Чуть не поцеловав отца перед сном

Итак, название уже есть.