Туннель за ним становился все темнее, предрассветные сумерки заслоняли тучи пыли и щебня, летевшие с потолка. Он на ощупь пробирался вниз, молясь, чтобы ему хватило времени. И зная, что, если уж землетрясение началось, времени у него нет.

И тут лопнула подпорка прямо над ним и свод обвалился. Дэмьена отшвырнуло к дальней стене, и там он, оглушенный, остался лежать, а сверху сползала лавина земли и камня. Он пытался выбраться, но туннель сжимался, рушился, когда яростные толчки взламывали планетную кору. Священник стиснул рукоять меча – точно оружие могло помочь ему спастись от гнева самой земли, – но тут пол под ним вздыбился, а потолок опрокинулся. Один за другим падали на него камни, вбивая тело в землю. Он рвался на свободу, но лавина засыпала его быстрее. Ему не хватало воздуха, он давился пылью – и пока пытался откашляться и вдохнуть, крупный угловатый булыжник ударил его по голове. И отправил его вниз, в глубину, в удушливую тьму возмездия разгневанной природы.

45

Ослепительный свет. Он отпрянул было, но твердая рука держала его за воротник. Она потащила его кверху, и рот его наконец‑то оказался над землей. Он судорожно вдохнул – в груди все болело – и закашлялся. Легкие его, забитые пылью, конвульсивно сокращались, а сильные руки все тянули его из‑под могильной насыпи.

Свет был просто огоньком, маленькой коптилкой. В ее мигающих отблесках он разглядел, что туннеля больше нет, а в оставшемся узком проходе клубится пыль. Пока он смотрел, сверху ссыпалась новая струйка щебня.

– Можешь двигаться? – спросил Таррант.

Дэмьен пошевелил онемевшими конечностями. Вроде все цело. Он кивнул.

– Тогда пошли. Тут смерть.

Охотник перекинул руку Дэмьена через свое плечо – холодное, просто ледяное, и кто бы мог подумать, что его прикосновение окажется таким приятным? – и с его помощью священник выбрался на открытое место. Постоял минуту, вздрагивая.

– Давит? – тихо осведомился Таррант.

– Очень, – прошептал священник. Волна внезапной слабости накатила на него; Охотник его поддержал. – Сиани… – выдохнул он. – Где…

– Прямо впереди. Там и Хессет. В одиночку больше оставаться нельзя, пока все не кончится.

– Она… – Дэмьен боялся выговорить. Боялся того, что может значить отрицательный ответ. – Она…

– Восстановилась? – Охотник хмуро покачал головой. – Нет еще. Но это только начало. Если того, кто на нее напал, не убило, когда рухнули пещеры, я его еще выслежу. Теперь, когда их защитник мертв, это будет легко.

Дэмьен остро взглянул на него:

– Ты точно знаешь…

– Она кормила меня, – тихо напомнил Охотник. – А такая связь работает в обе стороны, ты же знаешь. Думаешь, я не выпил ее ужас, когда она умирала? Она задолжала мне слишком много.

– Хорошая пища, – проворчал Дэмьен, пытаясь устоять на ногах.

– Чертовски хорошая. Пошли.

Они пробирались по наполовину засыпанному землетрясением туннелю. Иногда им приходилось прокапывать путь, отваливая глыбы, разгребая земляные холмы, чтобы протиснуться вперед.

– Ты здесь шел? – спросил Дэмьен.

– Земля еще сыплется, если ты об этом спрашиваешь. – Охотник приподнял и передвинул упавшую балку; освободился узкий проход. – Впереди не так опасно, там, где женщины. Но я бы не стал задерживаться и там, когда ударит вторая волна, – добавил он.

– Я вообще удивляюсь, что ее пока не было.

Охотник искоса посмотрел на него, и слабая улыбка скользнула по его губам.