— Департамент расставит лотки на протяжении всего маршрута, — сказал Майк. — Насколько могу судить — в этом-то и есть вся прелесть. Там будут хот-доги, попкорн, напитки и горячий шоколад.

— Но никакого пива, — с грустью сказал Ронни. — В этом году они проголосовали против него. Как и против азартных игр.

И лесбянок, подумал Скотт. Город проголосовал и против лесбянок. Но не с помощью урны для бюллетеней. Кажется, город придерживался девиза: если вы не можете не выпячивать это, тогда вам лучше уехать.

— Дейрдре Маккомб всё ещё планирует участвовать? — спроси Скотт.

— О, можешь не сомневаться, — ответил Майк. — Она получила свой старый номер — 19. Мы приберегли его специально для неё.

Ужин на День благодарения Скотт провёл с Бобом и Майрой — плюс двое из их пятерых взрослых детей, которые в пределах досягаемости. Скотт съел по две порции каждого блюда, затем присоединился к ребятишкам, которые играли в салки на большом заднем дворе Эллисов.

— У него будет сердечный приступ от всей этой беготни, особенно после еды, — сказала Майра.

— Не думаю, — сказал доктор Боб. — Он готовится к завтрашнему забегу.

— Если побежит быстрее прогулочного шага, то обязательно получит сердечный приступ, — сказала Майра, наблюдая, как Скотт гонялся за одним из её внуков. — Клянусь, мужчины в среднем возрасте теряют всякое благоразумие.

Скотт ушёл домой уставший и счастливый, предвкушая завтрашний индюшачий забег. Перед сном он встал на весы и без особого удивления увидел, что похудел до 141 фунта. Он пока что не терял по два фунта в день, но без сомнения, это было не за горами. Он включил компьютер и передвинул Нулевой День на 15 марта. Он испытывал страх — было бы странно не испытывать, — но его разбирало и любопытство. И что-то ещё. Радость? Это была она? Да. Может, это звучит безумно, но определённо да. И определённо чувствовал себя отчуждённым. Доктор Боб подумал бы, что это безумие, но Скотт считал это нормальным. Зачем расстраиваться из-за того, что не можешь изменить? Почему бы не принять это?

В середине ноября случилось резкое похолодание, достаточно сильное, чтобы заморозить поля и луга, но пятница после Дня благодарения выдалась по сезону пасмурной и тёплой. Чарли Лопрести на 13 канале обещал дождь к концу дня, может ливень, но это нисколько не повлияло на этот важный для Касл-Рока день, как не повлияло и на зрителей с участниками.

Скотт надел свои старые беговые шорты и в четверть восьмого подошёл к зданию Департамента, более чем за час до начала забега, и там уже собралась огромная толпа. Многие из участников были одеты в толстовки на молнии (которые постепенно будут скидываться вдоль всего маршрута, когда тела начнут нагреваться). В ожидании регистрации, большинство стояло с левой стороны, где висели таблички с надписью ДЛЯ ПРИЕЗЖИХ УЧАСТНИКОВ. Справа, где висела табличка ДЛЯ ЖИТЕЛЕЙ РОКА, была короткая одиночная очередь. Скотт отделил нижний слой своего номера и приклеил его к футболке над выпуклостью живота. Неподалёку настраивала инструменты школьная группа.

Пэтси Дентон из «Пэтсис Динер» записала его и направила к дальней стороне здания, где начиналась Вью-Драйв и сам забег.

— Поскольку ты местный, можешь встать впереди, — сказала Пэтси. — Но это считается дурным тоном. Тебе нужно найти остальных трёхсотых и держаться с ними. — Она посмотрела на его живот. — К тому же довольно скоро ты окажешься в конце вместе с детишками.

— Ой-ой, — произнёс Скотт.