Они пошли дальше своей дорогой, копошась в мешках со сладостями и подсчитывая улов. Скотт закрыл дверь и посмотрел на миску — она опустела только наполовину. По его подсчётам к нему явилось шестнадцать или, может, восемнадцать посетителей. Интересно, а сколько было у Маккомб и Данальдсон, подумал он. Был ли хотя бы один?

Он прошёл в гостиную, включил новости и увидел детей, выпрашивающих сладости в Портленде, затем выключил телевизор.

Не хорошие леди, подумал он. Лесбянки. Папа так сказал.

Идея пришла к нему так, как обычно приходили самые клёвые из них: почти полностью сформировавшейся, нуждающейся лишь в паре дополнительных штрихов. Разумеется, клёвая идея — не обязательно хорошая идея, но он решил воплотить её и увидеть, что из этого выйдет.

— Побалуй себя, — сказал он и рассмеялся. — Побалуй, пока не иссох и не испарился. Почему бы нет? Почему бы, блять, нет?

На следующее утро в девять часов Скотт вошёл в здание Департамента спорта Касл-Рока с пятидолларовой бумажкой в руке. За столом приёма заявок на участие в Индюшачьем забеге 12К сидели Майк Бадаламенте и Ронни Бриггс, парень из муниципальной службы, которого Скотт видел в «Пэтсис». Позади них в спортзале шла баскетбольная игра утренней лиги: футболочники против кожников.

— Эй, Скотти! — приветствовал Ронни. — Как поживаешь, мужик?

— Неплохо, — сказал Скотт. — Ты?

— Бойко! — воскликнул Скотти. — Так бойко, как только возможно, хотя они подрезали мне часы в МС. Не видел тебя за покером в четверг вечером.

— Был очень занят. Крупный проект.

— Знаешь, короче, ну то, что было в «Пэтсис» … — Ронни выглядел смущённым. — В общем, жаль, что так вышло. У Тревора Янта длинный язык, и когда он им треплет, все боятся затыкать ему рот. Потому что это отличный способ получить перелом носа.

— Ладно, всё в порядке, что было, то прошло. Эй Майк, можешь записать меня?

— А то, — сказал Майк. — Чем больше народу, тем веселее. Можешь составить мне компанию в самом конце вместе с детьми, стариками и доходягами. В этому году у нас есть даже один слепой. Сказал, что побежит со своей собакой-поводырём.

Ронни наклонился через стол и похлопал Скотта по переднему бамперу.

— Об этом не переживай Скотти, на каждой трёхкилометровой отметке будет врач скорой помощи, а на финише — целых два. Если выдохнешься, они разгонят твой мотор.

— Буду знать.

Скотт заплатил пять долларов и подписал отказ, что город Касл-Рок не несёт ответственности за происшествия и медицинские проблемы, которые могли возникнуть во время гонки длинною семь с половиной миль. Ронни выписал ему квитанцию, а Майк вручил карту маршрута и стартовый номер.

— Просто отдели нижний слой и прилепи к одежде перед началом. И назови своё имя одному из контролёров, чтобы они сверились и пропустили тебя.

Скотт увидел, что ему выдали номер 371, а ведь до забега оставалось ещё три недели. Он присвистнул.

— Неплохое начало, особенно если это одни взрослые.

— Не только, — сказал Майк, — но большинство. И если дело пойдёт, как в прошлом году, то на старте будет восемь-девять сотен бегунов. Они приезжаю со всех концов Новой Англии. Бог знает, почему, но наш пустячный индюшачий забег каким-то образом стал грандиозным предприятием. Как сказали бы мои дети — стал вирусным.

— Обстановка, — сказал Ронни, — вот, что привлекает их. Плюс холмы, особенно Хантерс-Хилл.