У Архипова приказчиков не было, а были мальчики-племянники, с которыми и торговал Архипов лет пятнадцать тому назад, около 1890 года. [Поскольку] он не имел детей и был вдов, то и отказал весь капитал и лавку с товаром своему племяннику Алексею Федорову Нарышкину, который прежде также был у него мальчиком. В настоящее время Нарышкин торгует в лавке своего дяди и торговлю свою поставил на широкую ногу.

Книжная линия до пожара

На правую руку, где прежде торговал В. В. Холмушин, был ларь небольшой, в котором торговал старыми развальными книгами, наподобие бумажного хлама, среднего роста рыжеватый человек, прозванный Николай Конек. Торговал он и картинками, и соломонами, и мелкими брошюрками, и прозван был Коньком я не знаю почему. Он в 1852 году помер. Особенно сказать о нем нечего. Это был отец Николая Николаевича Тверского, тоже книжника, недавно умершего и всем нам известного. Это был номер второй после Холмушина.

Номер третий, рядом с Коньком, был большой ларь с верхом, в котором торговал книгами Никита Васильевич Васильев. Это был видный красивый мужчина, лет под сорок, высокого роста, черные волосы и такая же черная подстриженная борода уже кое-где стала серебриться. Он носил летом и зимой, в трескучие морозы, пуховую шляпу фабрики Циммермана, которые были тогда в моде. Только зимою он носил теплые шляпы на пуховой вате или гагачьем пуху.

Никита Васильевич торговал одними русскими книгами, всего более учебными, а еще того более военно-учебными, которые он покупал у мелких торговцев. Любил он ценные книги, которые были тогда в ходу и употреблялись в кадетских корпусах (ныне переименованных в училища). Тогда в ходу были следующие книги: «Логарифмы» Калета, «Полевая и долговременная фортификация» Теляковского, «Тактика» Карцова, «Статистика» Соколовского и Ивановского, «Словарь» Рейфа — единственная книга, и в настоящее время спрос на которую еще не прекращается. В гимназиях же шли книги: «История» Смарагдова полная в трех частях, древняя, средняя и новая, «Всеобщая краткая история» Кайданова, «Грамматика» Греча, «Арифметика» Меморского, «Логарифмы» Вега, «Краткая история» Устрялова. На издания не смотрели, потому что были без перемены, лишь были бы листы все целы. Вот эти-то книги и любил Никита Васильевич. Он их покупал по пятьдесят экземпляров и даже более одного звания и не боялся, что вот выйдет новое издание. Он был поставщик кадетского корпуса, но которого именно, Константиновского или Павловского, не могу сказать утвердительно. Но кроме того у него была и беллетристика только известных авторов, дряни книг или неполноты он не любил.

У него приказчиков не было, был один мальчик, Федор Семенов, старший брат Андрея Семенова, так разбогатевшего впоследствии и недавно умершего, который оставил своему сыну богатейший книжный магазин в своем собственном доме в Семеновым переулке.

Никита Васильевич женат не был, а жил он гражданским браком со своею кухаркой. После пожара рынка он уже нигде не торговал и о нем не было ни слуху ни духу: куда уехал или помер, неизвестно.

Бывший у него мальчиком Федор Семенов открыл свою торговлю, торговал на Казанском мосту, потом на Аничковом. К нему-то и привезен был его младший брат Андрей Семенов из деревни. Федор Семенов стал порядочно выпивать, с женой стал буянить и драться. Пошла передряга, и его пьяного так раз поколотили, что вскоре он отдал свою душу богу. После него осталось двое сыновей, Григорий и Петр. Григорий был за что-то сослан в Сибирь, а младший, Петр Федорович Семенов торгует в настоящее время книгами в Ново-Александровском рынке близ Измайловского моста.

Время меняется незаметно, а со временем меняются люди.