– А что – днем ты не успел этого сделать?

– Днем я ездил в исследовательский центр.

– Выпьешь чего нибудь? – спросила Джулия, подходя к бару с разнокалиберными пестрыми бутылками. – Виски?

Прозрачная ткань рубашки не скрывала обнаженного тела Джулии, наоборот, его мягкие очертания притягивали взгляд.

– Благодарю, – Ларри взял стакан с виски из рук Джулии.

– За что выпьем?

– Может, за счастье?

Ларри казалось, что снова все встает на свои места. «Может, – думал он, – все будет хорошо. Джулия тогда просто устала в связи с переездом, да потом еще эта рука, нервотрепка…»

– Да, конечно, за счастье! – подхватила Джулия, и глаза ее сделались грустными.

Они выпили и поставили стаканы на телевизор.

– Ну, как я тебе? – Джулия, пристально глядя на него, подняла рубашку до подбородка.

Ларри сглотнул, потому что в горле у него сразу пересохло. «Давно с ней такого не было». До сих пор, когда они оставались наедине, Джулия все чаще ссылалась на недомогание или головную боль.

– Джулия… Ты не знаешь… Ты у меня самая замечательная женщина.

Сбросив рубашку на пол, Джулия подошла к окну, дернув за шнурок, раздвигающий шторы.

– Зачем ты это делаешь, Джулия?

– Все равно никого нет. Посмотри, какая прекрасная ночь…

Ларри подошел к окну и посмотрел через плечо жены на далекие, по зимнему яркие звезды.

Обернувшись, она обняла мужа и увлекла его с собой на диван.

В тот вечер она думала о Фрэнке. Вместо Ларри здесь с ней должен был быть Фрэнк. Предаваясь любви с Ларри, она закрывала глаза и представляла себе, как над ней склоняется Фрэнк.

Все вернулось на свои места, как только прошла ночь.

– Джулия, ты точно не хочешь пойти? – надевая выходной костюм, уже в который раз за сегодняшнее утро, спросил Ларри.

Уже почти неделя, как они живут на новом месте. Ларри хотелось пригласить Керсти посидеть где нибудь в тихом уютном уголке, по семейному, потолковать, выпить кофе, узнать, как у нее дела, как работа – в общем, просто встретиться со своей дочерью. Получив от Джулии категорический отказ, он вздохнул, позвонил Керсти и договорился о встрече. Сомнения снова заползли ему в душу, проникая в нее все глубже и глубже.

– Не знаю, – продолжал ранее начатый разговор Ларри, – может, не стоило возвращаться… В Бруклине же было не хуже, чем здесь.

Сделав маленький глоток, Керсти поставила чашку с кофе на блюдце.

– Послушай, если ты любишь ее, значит в ней должно быть что то такое, что стоит любить.

– Ты же понимаешь, все не так просто в жизни, – Ларри помешал кофе. – Она закрывается в комнате Фрэнка, не хочет выходить из дома.

– Правда? – Керсти взяла чашку с кофе и отпила из нее, не спуская с отца своего внимательного взгляда.

– Да, – ответил Ларри грустно, – такое впечатление, что она там сидит и чего то ждет.

– Чего то или кого то?

– Не знаю, – повертев в руках ложечку, он повторил задумчиво, – не знаю. Это абсолютно вне моего понимания. Послушай, – Ларри мягко прикоснулся к плечу Керсти. – Не могла бы ты… не хотела бы…

– Нет, – поняла Керсти.

– Ну заехала бы как нибудь, помогла бы мне. Почему сразу нет? Может, ей просто нужно с кем то поговорить?

Ларри опустил ложечку в чашку, позволяя червю сомнения глодать свои внутренности.

– Ты не можешь любить его! – грозно произнес Фрэнк, глядя на Джулию немигающими глазами.

– Я не люблю, – попыталась защититься Джулия.