Его ближайшая цель состояла в том, чтобы убедить или заставить короля принять пресвитерианское устроение. Выполнять эту трудную задачу послали маститого богослова Александера Хендерсона, в помощь которому дали четырех священников. Каждые два-три дня король обменивался с Хендерсоном письменными аргументами и принимал участие в словесных дебатах со всей его командой, пока не счел, что некоторые из них настолько враждебны, что в дальнейшем он не станет беседовать ни с кем, за исключением Хендерсона и Роберта Блэра. Эти двое всегда были вежливы и временами падали на колени, умоляя его не ожесточаться сердцем. Но Карл все равно ожесточился, и, хотя мирился с Хендерсоном и терпел Блэра, ему была ненавистна их непривычная напористость в споре, и уступать он не собирался. «Я до сих пор не ведал, что значит подвергаться такой варварской травле, – писал он королеве. – Все, что я могу сделать, это отсрочить зло… Покой мне дарит только ваша любовь и чистая совесть».

«Отсрочить зло». Теперь это стало его главной надеждой. Король ждал, что что-нибудь случится и он будет спасен. Монтрей уехал во Францию, чтобы доложить двору, к какой катастрофе привела короля их политика. Карл старался выиграть время, затягивая спор о церковном управлении, осторожно комментируя и отвечая на меморандум, представленный ему Хендерсоном. При обсуждении духовных вопросов он мог затягивать дебаты до бесконечности. По вопросам политики сделать это было не так просто. На второй неделе июня разразился кризис по поводу Ирландии.

В тот краткий миг, когда у короля возникли иллюзии, что он сможет убедить ковенантеров объединиться с Монтрозом и ирландцами против англичан, он написал маркизу Ормонду, объясняя свой план. Тот, в течение нескольких недель не зная, что от этого плана уже отказались, сообщил о нем Монро, командовавшему шотландскими войсками в Ольстере. Монро, ничего не знавший о переговорах Монтрея с его земляками и справедливо возмущенный желанием короля, чтобы войска ковенантеров «взялись за руки» с отверженным Джеймсом Грэмом и его ирландскими мясниками, послал письмо в Вестминстер, где оно было зачитано 6 июня 1646 г. Шотландские уполномоченные, смущенные очередным свидетельством их прошлых попыток заключить сделку с королем, утверждали, что сам факт обращения Монро к парламенту является достаточно убедительным доказательством, что они никогда не вынашивали такого чудовищного плана. Чтобы рассеять все сомнения относительно их сговора с ирландцами, они вынудили короля дать указание Ормонду прекратить любые переговоры с конфедератами и повторить Монтрозу приказ распустить войска, который он до сих пор не выполнил. Карл не имел никаких возможностей объяснить каждому из этих верных слуг, что действует под давлением.

Тем не менее он постарался воспользоваться мелким преимуществом этого дьявольского момента, чтобы углубить раскол между парламентом и шотландцами. Он написал в Вестминстер, в очередной раз открыто предлагая рассмотреть любые условия, которые представят англичане, и разослать приказ об окончательной капитуляции всем своим оставшимся гарнизонам в Англии и Уэльсе.

Пока парламент размышлял над откровениями Монро, последнего постигла катастрофа в Ольстере, которая резко и сильно изменила положение дел в Ирландии. Оуэн Ро О’Нил, какое-то время спокойно находившийся в Ольстере, пришел в движение. Следуя призывам нунция и снабдив своих людей провизией, он повел их в атаку. Монро, стесненный нехваткой фуража, вышел из Белфаста, чтобы попытаться отобрать у ирландцев «какую-нибудь еду или скот».