– Estoy vivo. [52] – Голос говорил с едва заметным испанским акцентом Пепа, резковатым от электрического шума, и я начал улавливать в нем некую пунктуальность и четкость Сандора. – Жив, как никогда.

Внезапно облачко потускнело и бросилось в дальний угол комнаты.

– Сэр. – Из дверного проема высунулся робот. Еще один стоял позади. – У вас неприятности? Вам оказать помощь?

– Прогони их! – Голос становился слабее. – Pronto! [53]

– Нет, все в порядке, – ответил я роботам. – Пожалуйста, оставьте меня.

– Сэр, вы должны спать. – Роботы скользнули в комнату, схватили меня за руки и приподняли с кровати. – У вас боли?

Облачко потускнело и стало едва различимым.

– Быстрее! – Голос Пепа доносился едва‑едва. – Излучение! Погибаю…

– Со мной все в порядке, – высвободился я из объятий роботов. – Мне не нужна помощь.

– Сэр, кажется, вы не…

– Уйдите! – Я махнул рукой. – Уходите сейчас же!

Роботы посмотрели на мерцающее облачко, качнулись друг другу навстречу и наконец выскользнули из комнаты. Я уселся на кровать и смотрел, как облачко становится ярче и плавно приближается ко мне.

– Gracias. [54] Спектр их радиоволн создает помехи моему полю.

– Может, ты… – Я сглотнул, в горле у меня пересохло. – Может, расскажешь, что с тобой произошло.

– Я решил… решился это сделать. – Говорил он короткими фразами, будто на каждую требовалось усилие. – Тяжело это. Боль адская. Но уж очень хотелось показать тебе, что я умею.

– Если ты и правда настоящий… – Я не мог сдержать скептического кивка. – Если можешь, докажи.

– Попробую, только Земля стала чужой. Трудно к тебе протолкнуться. Не могу долго… оставаться…

Облачко потускнело и опустилось на пол.

– Пеп? – Я склонился к нему, отчаянно пытаясь найти хоть какое‑нибудь правдоподобное объяснение происходящему. – Вернись! Скажи, где ты?

– Далеко, в космосе. – Облачко стало ярче, и голос начал потихоньку возвращаться. – Здесь Кейси с Моной и все остальные. Сандор пытался объяснить, как все произошло, но это выше моего понимания.

Я придвинулся ближе, прислушиваясь. Облачко ринулось в сторону.

– Не так близко. Я не принадлежу этому миру.

Я попятился в сторону и услышал смех Пепа.

– Compadre mio! [55] Видел бы ты свое лицо. Помнишь, ты всегда хмурился, когда я крестился или говорил о fantasmas? Ты говорил, что жизни в загробном мире не существует, что это все суеверия, порожденные разумом примитивных людей в попытке объяснить, почему они видят во сне ушедших любимых. Может, и суеверия, только мы все‑таки живы.

Я и вправду помнил все это.

– Ты говоришь, Сандор объяснил. – Я поежился и снова сглотнул. – Так что он сказал?

Бриллиантовые хлопья закружились быстрее.

– Это связано с микроботами?

– Ты знаешь, что такое микроботы. – Пеп теперь говорил медленнее и гораздо разборчивее. – Это микроскопические роботы, созданные для того, чтобы помогать нашим телам и мозгу во всех функциях. Самовоспроизводящиеся организмы, наполовину механические, наполовину живые. Они, как и мы, зависели от биохимических процессов, и все‑таки их энергетика неизменно носила электронный характер.