Изменить размер шрифта - +
Гневная речь
Андре-Луи  вызвала у  принца  такое же негодование, которое мог  бы  вызвать
непристойный  жест какого-нибудь мальчишки-сорванца на улицах Вероны. Глупцы
и эгоисты верны себе, поскольку их защищает самодовольство и неспособность к
самокритике.  Не  в  их  власти увидеть свои поступки в том  свете,  в каком
предстают они для других.  Они громко возмущаются  неблагоприятными для себя
следствиями, поскольку слепота их не дает им возможности разглядеть причины.
     Так размышлял Андре-Луи на обратном пути к "Двум башням".  Мысли эти не
подняли  ему  настроения  и  не  пролили  бальзама на  его рану.  Его  месть
провалилась, поскольку человек, которому он хотел отмостить, так ничего и не
понял.  Чтобы задеть графа де Прованс, требовалось нечто более сильное,  чем
слова.  Надо было пойти  дальше. Надо было настоять  на дуэли с этим дураком
д'Аварэ. Или, еще лучше, затеять ссору с д'Антрагом. Этот скользкий мерзавец
сыграл  не последнюю  роль  в истории  с письмами. Грязный сводник!  Там, на
вилле,  Андре-Луи  сосредоточил свой  гнев  на  хозяине,  и  совсем  забыл о
неблаговидных  делишках  слуги.  Впрочем,  это не имеет большого значения. В
конце концов, какое удовлетворение можно получить у лакеев за грехи хозяина?
     Андре-Луи спешился во внутреннем дворе "Двух башен", и внезапно на него
нахлынуло ощущение полной бессмысленности своего существования. Он не  знал,
куда направиться, к какой цели теперь стремиться.
     На пороге постоялого  двора Андре-Луи встретил хозяин, который сообщил,
что  ему  приготовлена  комната,  и  тут  же  передал   просьбу  госпожи  де
Плугастель, пожелавшей видеть господина Моро, как только он вернется.
     - Проводите меня к ней, - безразлично сказал господин Моро.
     Так и не  умывшись и не переодевшись с дороги, он прошел в комнату, где
два часа назад оставил графиню. Она в одиночестве стояла у окна,  выходящего
во  двор. Вероятно, она  стояла там  давно и ожидала возвращения сына. Когда
дверь отворилась, графиня стремительно повернулась и сделала несколько шагов
ему навстречу. В  ее  движениях,  в  выражении лица сквозили напряженность и
беспокойство.
     -  Спасибо,  что пришел так скоро,  Андре-Луи.  Мне  нужно  многое тебе
рассказать. Ты уехал так поспешно, что я даже не успела начать. Где ты был?
     - В Каза Гаццоло. Решил поставить их в известность, что я все еще жив,
     - Этого я  и  боялась. Ты не совершил ничего опрометчивого?  Ты ведь не
потерял голову? - Графиня задрожала.
     - Что я  мог сделать, сударыня? - Андре-Луи скривил губы.-  причиненное
мне  зло  уже  не поправить.  Я  мог  только говорить.  Сомневаюсь, что  это
произвело на них сильное впечатление.
     На лице графини отразилось облегчение.
     - Расскажи мне все. Только давай сначала сядем, мой мальчик.
     Она жестом указала на один  из  стульев, которые  стояли у окна, а сама
заняла другой. Андре-Луи устало сел, выронил шляпу и хлыст на пол  и обратил
измученное, скорбное лицо к матери.
Быстрый переход