|
- Сударыня, ваша память делает вам честь, - ответил молодой человек искренним комплиментом. Его удивила легкость, с какой его имя слетело с губ знатной дамы. Он поклонился и предложил гостье кресло у камина, недавно оставленное господином де Керкадью. Засмеявшись, госпожа де Бальби заняла кресло. Ее смех ласкал ухо, словно нежная трель певчего дрозда. - Подозреваю, что вам присущ грех скромности, господин Моро. - Вы считаете ее грехом, сударыня? - В вашем случае - безусловно. - Она устроилась поудобнее и разгладила складки пышной юбки. Когда-то Анна де Комон-Ла-Форс имела несчастье выйти замуж за эксцентричного и безнравственного графа де Бальби. Брак не принес ей ничего хорошего. Супруг обращался с ней дурно и жестоко, пока наконец не сошел с ума и не скончался. Судя по внешности, возраст графини лежал в пределах от двадцати пяти до тридцати пяти лет. В действительности же ей было уже сорок. Маленькая, изящная, элегантная, с красивыми живыми глазами, она, хотя и не производила впечатления красавицы, излучала неотразимое очарование, засвидетельствованное всеми ее современниками. Взгляд этих прекрасных темных глаз, казалось, теперь обволакивал Андре-Луи, бросая ему вызов. Можно было подумать, что графиня кокетничает. - Я обратила на вас внимание в Шенборнлусте, в день вашего приезда и, честно говоря, меня восхитил ваш великолепный апломб. Не знаю другого качества, которое больше шло бы мужчине. Андре-Луи собирался было возразить, но блистательная велеречивая дама не ждала ответа. - На самом деле именно ради вас я приехала. Вы возбудили мое любопытство. Ах, не волнуйтесь, господин Моро, я не хищница и не считаю своим долгом возбудить ответный интерес. - Как вы могли подумать, мадам, что я жду уверений, лишающих меня столь лестной иллюзии? - Это измененная цитата, господин Моро? Ну да, этого следовало ожидать, вы ведь были писателем, насколько мне известно. - Кем только я не был, сударыня. - Ну, а теперь вы влюбленный, и это самое высокое из всех призваний. О, поверьте моему опыту, ни один мужчина не может достигнуть большего, ибо любовь возносит его к таким высотам, которые недоступны при других условиях. - Ваши возлюбленные, безусловно, достигли их, мадам. - Мои возлюбленные! Вот как. Вы так говорите, словно я считаю их десятками. - Как бы вы их ни считали, мадам, они ваши навсегда. - О, я рискую потерпеть поражение в этой словесной дуэли и взываю к вашему милосердию! - воскликнула графиня, не слишком стараясь замаскировать отчаянием лукавство в глазах, и задорно вздернула носик. - Так вот, меня привело дело, касающееся больше вас, чем господина де Керкадью. Следовательно нам нет нужды тревожить его. |
