|
В зале появился господин д'Антраг в сопровождении капитана де Турзеля. Андре-Луи оглянулся на них через плечо. - Меня ждут. Алина, могу я увидеться с вами еще раз, прежде чем уйду? Она снова напустила на себя холодность. - Не сегодня, андре. Я должна обо всем подумать. Я потрясена. Ты меня обидел. Госпожа де Плугастель наклонилась к его уху. - Предоставьте мне помирить вас, Андре. Он поцеловал руку матери, потом Алине, которая уступила очень неохотно. Потом, придержав для дам дверь, он повернулся к графу с капитаном. Высокомерный молодой офицер был бледен и зол. Несомненно, ему уже передали выговор монсеньора, и сейчас он размышлял, как отразится недовольство его высочества на его продвижении по службе. Капитан, напряженный, как струна, подошел к Андре-Луи и формально поклонился. Андре-Луи столь же официально поклонился в ответ. - Сударь, мне передан приказ его высочества взять обратно свои слова, которые я употребил вчера ночью, и извиниться за них. Андре-Луи не понравился его умышленно оскорбительный тон. - Сударь, мне его высочество приказал мне принять ваши извинения. Я прихожу к выводу, что мы выполнили этот обмен любезностями с взаимным сожалением. - С моей стороны это определенно так, - заявил офицер. - Тогда можете умерить его сознанием того, что, как только позволит ваш долг перед его величеством, вы всегда можете призвать меня к ответу. Только своевременное вмешательство господина д'Антрага спасло лицо капитана де Турзеля. - Господа, что я слышу? Вы затеваете новую ссору? Ни слова больше! Это дело не должно зайти дальше, чем уже зашло, иначе вам грозит величайшее неудовольствие монсеньора. Вы поняли меня, господа? Они поклонились и разошлись, и Андре-Луи отправился в свою гостиницу в самом невеселом расположении духа. Глава VII. Госпожа де Бальби Наконец, после долгого ожидания огромные прусские и австрийские легионы, усиленные отрядами французских эмигрантов, двинулись вперед. Кампания "За Трон и Алтарь" началась. Она началась бы и месяцем раньше, если бы не прихоть короля Пруссии, этого Агамемнона освободительного воинства. Месяц назад, когда все уже было готово и погода стояла прекрасная, прусский колосс обрушился, как снег на голову, на лагерь Карла Вильгельма Брауншвейг-Вольфенбюттельского, подлинного главнокомандующего с отличной военной репутацией. Отложив выступление, его величество начал устраивать смотры, парады и празднества в честь еще не завоеванной победы. Братья французского короля, наделенные не бо'льшим военным талантом, чем прусский государь, с готовностью включились в увеселительные предприятия и даже потратили на них крупные суммы из одолженных денег, которые и без того таяли с поразительной быстротой. |
