– Могу, – признал маг.

Кровавая сила разбегалась по всему телу веселыми щекотными пузырьками. Хотелось вытворить что‑нибудь удивительное. Например, полетать на драконе...

– Айда к профессору, – предложил Альберт, вставая. Флейтист взглянул на него с укоризной. Сунул флейту в замысловатую раковину прически:

– Отпусти своего раба и ложись‑ка спать. Тебе еще усвоить надо то, что съедено.

– Ты прямо как Артур! – Альберт снова фыркнул. Мысль о том, что крылатый хозяин Цитадели Павших может походить на храмовника, показалась невероятно забавной.

С тихим свистом по площади пронеслись осколки стекла. Они красиво блестели, переливались, почти как крылья Флейтиста. Стекла начали сечь юдищ. Те рычали, отмахивались лапами...

– Это не я, – Альберт поймал укоризненный взгляд топазовых глаз, – это Хозяин.

– Я знаю. – Тоненький, хрупкий Флейтист одной рукой сгреб мага, второй подцепил каремат и пошел к приветливо распахнутым дверям. – Энергетическая эйфория – первый признак пресыщения. Тебе действительно пора спать.

Альберт не спорил. Мысль о том, чтобы выспаться, тоже была довольно удачной.

– Ирма здесь, – буркнул он, укладываясь. До самого носа застегнул набитый лайтгагачьим пухом спальник и оттуда, зевнув, сообщил: – Жалко ее. Может, приказать Хозяину чтобы убил?

– Да спи ты, бога ради! – взмолился Флейтист

– Ну точно как Артур.

Альберт хихикнул в последний раз, повернулся на бок и заснул.

* * *

Сватоплук, сразу отдав распоряжение о том, что Варга необходимо вызвать в Шопрон, погрузился в молитвы. Ирма, оставив его одного, бродила по Развалинам. За несколько дней это вошло у нее в привычку. Раньше не было возможности как следует изучить огромный город; раньше за карту исследованных хайдуками новых районов просили не меньше большого льва; раньше, несмотря даже на возможность заработать, хайдуки не любили шататься по неизвестным улицам. Куда проще, хоть и не столь выгодно, было сопровождать караваны кузнецов, слишком жадных, чтобы платить за охрану братьям‑храмовникам. А еще, конечно, хватало торговцев, таких как Цыбань, интересующихся находками, не одобряемыми орденом Храма, церковью и Академией Дозволенного Волшебства.

Ирма подозревала, что для большинства людей «раньше» не слишком отличается от «сейчас». Но ей повезло побывать в Развалинах в компании с Альбертом. И Город и Пустоши еще тогда понял, что некоторых людей нельзя обижать, а надо, наоборот, принимать со всем возможным гостеприимством. Артур рассказывал, что потребовалось еще одно внушение. Может, врал. А может, и вправду приструнил Хозяина каким‑то своим способом. Не важно. Главное, что теперь она, Ирма, может бродить по городу безо всякой опаски.

Она и бродила.

Сегодня, выйдя из дома, решила отправиться по следам крылатого коня – его копыта проплавили в мостовой четкие отпечатки. Ирма внимательно разглядела рисунок на подковах: вполне ожидаемые три шестерки. Даже разочаровалась слегка: хотелось чего‑нибудь менее ординарного. Хотя, с другой стороны, подковать лошадь, вроде бы умеющую летать, – мысль интересная.

Помахивая сумкой с мэджик‑буком, ведьма брела по улице. Иногда поглядывала по сторонам: вдруг да выпало из крыла хоть одно блестящее перышко? Можно будет продать его Цыбаню, заверив, что вот это как раз и есть настоящее ангельское перо. А потом посмотреть, у кого и с какой легендой оно появится. Ежи Цыбань в том, что касалось придумывания разного рода баек, был в первым в Шопроне, если не во всем княжестве.

Что‑то впереди жужжало негромко, но очень ровно, как если бы множество мух кружилось над падалью

Ирма хмыкнула, пошла быстрее, не доходя до дворцовой площади, сморщилась, прикрыв нос ладонью.