|
Она знает. Она знает все. — Тогда почему ты не пошла к ней сразу? — спросил Роланд, откладывая гитару. — Потому что она бы со мной не пошла, а Александр был еще жив. — Ладно, — Роланд встал и снял с плеч ремень гитары, — раз миссис Рут знает все, то пойдем к миссис Рут. Надо только нож прихватить. Это наша единственная улика. Даже игра в частного сыщика — все лучше, чем сидеть в этой комнате с обличающими следами на кровати. Если у миссис Рут найдутся ответы, то тем лучше для него. До сих пор вечер был заполнен одними вопросами. Роланд посмотрел на часы. Ровно десять. Ребекка вынесла из тесной ванной цветастое полотенце и завернула нож, не прикасаясь к нему. — Гитару ты берешь? — спросила она, бросая сверток в красную сумку. — Она идет туда, куда иду я. Твой кот сможет выйти? — Он не мой кот. — Ребекка взяла из шкафа миску фисташек и поставила ее на стол. — Он свой собственный кот. Том, не обращая на них внимания, смотрел на дверь. Когда она открылась, он проскользнул в щель и с достоинством направился по собственным делам. — Прощайте, плохие новости, — пробормотал ему вслед Роланд и отступил в сторону, давая Ребекке запереть дверь. Они вышли на Блур-стрит, и Роланд посмотрел на окружающий мир как будто впервые. Ребекка провела его через тихий окрестный жилой район, о существовании которого вблизи шумного сердца города он даже не подозревал. И Ребекка разговаривала со зверушками, о существовании которых он равным образом подозревать не мог. Точка. Придорожные деревья и кустарники давали приют только белочкам, и глядящие на них из-за решеток водостоков золотые глаза принадлежали не крысам и не тараканам. Он пригнулся, ускользая от скрюченных рук, похожего на человека мохнатого существа, свесившегося нижней ветки райской яблони над тротуаром. — Откуда взялись все эти твари? — спросил он, глядя на летающих вокруг уличного фонаря явно не мотыльков. — Маленький народец? Они всегда здесь были. — Ну да! Тогда почему я их никогда не видел? Ребекка на секунду задумалась. — А ты когда-нибудь смотрел? — Смотрел? — Он повел рукой в сторону теней. — Чего это я буду рассматривать то, во что не верю? — Потому-то и не видел. — Но теперь я их вижу! — Теперь ты смотришь, — улыбнулась она. — Нет, я не смотрю. Я… Но после неопровержимой реальности мертвого маленького человечка как он мог не смотреть? Как мог не верить? — Я… Эта чертовщина еще откуда взялась? Перед ними лежал газон чуть больше средних размеров, и он колебался вверх-вниз, вверх-вниз, будто покрытая дерном трясина. Ребекка остановилась и стала его рассматривать, склонив голову набок, напрягая глаза в неверном свете. — Не знаю, — сказала она наконец. — Мы должны выяснить? — Нет! — Он схватил Ребекку за руку и потащил дальше по дорожке. — Думаю, нам это не нужно. Думаю, нам нет до этого дела. Он тащил ее еще два с половиной квартала, пока не повернул за угол, и только тогда отпустил. Выражение лица у нее было странное, и Роланд надеялся, что она не сердится. — Дам пенни за твои мысли, — мягко сказал он. |
