|
Подходит любой среднего размера кусок хрусталя с гладкой поверхностью. — Ты шутишь! — Он присмотрелся к Эвану. — Нет, ты серьезно. Да чтоб меня черти взяли! — Это вряд ли, — улыбнулся Эван, потягиваясь. Роланд обнаружил, что его гипнотизирует пульсирующая жилка на шее Эвана. Он слышал стук биты и рев толпы на стадионе, но не мог оторвать глаз от его шеи. От Эвана так же пахло чистотой, как от всей квартиры Ребекки. Вздохнув и закрыв глаза, он вновь вызвал видение белых крыльев. — Дару и Леди пошли в магазин. Надеюсь, тебе там ничего не нужно — ты был так увлечен, что не хотелось тебя отрывать от игры. Открыв глаза, Роланд огляделся. Они с Эваном остались в квартире одни. — Да нет, ничего. Он смотрел, как играет солнце на кончиках ангельских ресниц. Они сидели чертовски близко друг к другу. Роланд в отчаянии стал придумывать, что бы сказать, поскольку молчание становилось невыносимым. — А почему ты так ее зовешь — Леди? — Это — знак почтения. — А не обожания? — подозрительно спросил Роланд. — А это не одно и то же? — Ты знаешь, от тебя просто невозможно получить простой ответ. — Свет никогда простых ответов не дает. — Вот это я и хотел сказать, — хмыкнул Роланд. «А что тут не так? — подумал он, усилием воли заставляя себя вернуться к игре. — Женщины пошли в магазин, а мужчины смотрят бейсбол. Только у одной из женщин не все дома, другая все интересуется, из какой дыры я вылез, а один из мужчин — ангел. В определенном смысле…» — Дару, а почему тебе Роланд не нравится? Дару взяла третью банку концентрата лимонада, посмотрела на нее и бросила в корзину. — Что ты имеешь в виду, Ребекка? — А ты ему все время показывала о-фи-ци-аль-ное (она сосредоточенно произнесла длинное слово) лицо. — Я ничего против Роланда не имею. У тебя дома горчица есть? — Есть. — Я просто его недостаточно знаю. — Тогда ты должна лучше с ним познакомиться. Он хороший. Дару вздохнула. Три года работая куратором Ребекки, она научилась угадывать, куда клонит ее подруга. — Спать с ним я не собираюсь, — сказала она спокойно. — Возьми-ка кочан салата. Ребекка послушно выбрала кочан из кучи и взвесила на руке, передавая Дару. — А почему? — Потому что не хочу. — А почему? — Потому что я его не знаю. — Но ты бы узнала его лучше, если бы с ним спала. Девушка за кассой с интересом подняла глаза. Дару почувствовала, что краснеет, и обрадовалась, что на ее смуглой коже это не так заметно. Наиболее очевидным — и неудобным — доказательством дефективности Ребекки было ее неумение управлять громкостью голоса. Она все произносила нормальным голосом. Нормальным, выше средней громкости, отчетливым голосом. — Со мной он не спит. — Ребекка, тише! Роланд существенно вырос в глазах Дару, когда она услышала, что он отказался от предложения Ребекки. Но в то же время — хоть Ребекка кажется десятилетней, она все-таки взрослая, и Роланд не имел никакого права считать ее ребенком. |
