Просто Сармат не хочет, чтобы дружинники  знали,  что  его  можно  ранить.

Смешно, конечно, но ему видней.

     Взяв бинт и ампулу с  антисептиком,  Месроп  многозначительно  сказал

Мартыну: "Ну, теперь он слегка угомонится" - и быстро ушел. Виктор  понял,

почему не заметил его приближения: конь привязан к дереву в конце улицы, а

ухо привыкло к цокоту копыт.

     Он проводил его взглядом, посмотрел на  Мартына,  озабоченно  жующего

ус. Хитрецы, оба  большие  хитрецы,  внезапно  подумал  он.  Большую  игру

затеяли, кружат вокруг него, вокруг Сармата, и все у них давно  расписано.

Ему показалось, что они долгие годы плели свои сети, а  сейчас  начали  их

стягивать. Но ведь они встретились недавно, по крайней мере,  так  говорят

сами!

     Раньше Виктор затаил бы свои сомнения, но ежедневные заботы о других,

необходимость отвечать ударом на удар да и  уверенность  в  силе  -  сотни

бойцов за спиной! - убавили его скрытность.

     Иногда, просыпаясь ночью, он трогал свое лицо - оно  казалось  чужим.

Наконец сообразил, что раньше спал со сведенными от внутреннего напряжения

скулами, и кожа на лбу натягивалась. А сейчас он расслабился.

     - Вы давно знакомы с Месропом? - спросил он напрямую.

     Мартын с интересом посмотрел на него.

     - Нет, недавно. Думаешь, мы что-то затеваем? Ты абсолютно прав.  Мало

того, в нашей затее ты стоишь первым номером. Если бы не ты, мы продолжали

бы уныло следить  за  порядком,  гонять  дубасовцев,  словом,  киснуть.  А

задумали мы с Месропом... Эх, боюсь сглазить! Поговорим вечером.

     Один из стражников коротко свистнул, остальные залегли за  мешками  с

песком. В конце улицы показался всадник, несущийся к дому во весь опор.

     У дома он лихо спешился и  подбежал  к  Мартыну.  Стражники  опустили

стволы и вышли из укрытия.

     - Срочно людей к драмтеатру,  -  отдышавшись,  сказал  Борис,  -  там

дубасовцы...

     - Легки на помине! - Мартын выматерился. - Что там, сколько их?

     - Человек двадцать. Взяли заложниками автобус с  беженцами,  требуют,

чтобы Сармат к ним пришел. Сам.

     - Где он? - Мартын подал знак дружиннику  у  конюшни,  тот  кивнул  и

распахнул ворота.

     - У театра, в оцеплении.

     Через несколько минут Мартын умчался к  регулярам,  а  Виктор  поднял

дежурную сотню и повел к театру.

     Площадь перед каменной  коробкой  была  пуста.  Дружинники  перекрыли

улицы, выдвинули сварной щит, за ним установили пулемет. Никто не стрелял.

     Виктор подобрался к Сармату. Сверху пальнули, пуля чиркнула по щиту.

     - Атаковать? - спросил Виктор, но Сармат покачал головой.

     - Пока пробьемся, всех перестреляют, а там,  говорят,  и  дети  есть.

Если через час я к ним не приду, грозят убивать  по  два  человека  каждые

пять минут.

     - Значит, у нас есть час.

     Сармат вздохнул.

     - Им не я нужен, а та цацка.