***

— Я проснулся, — бормотал Ален Буле. — В хижине отшельника. Волк был обеспокоен. Что-то пробежало мимо хижины, и шерсть моего волка поднялась, и затем он выбежал наружу и исчез в лесу. Убежал. Но я знал, что он придёт.

Томас невольно вздрогнул. Казалось, в тюремной камере становилось холоднее. Перед собой он увидел хижину, разрушенный колодец. Там прятался Ален, чтобы заботиться о волке.

— И потом?

— Потом раздался крик, — сказал Ален глухим голосом. — Такой же, как кричала моя Жанна. Я думал, что Бог простил меня, но знал, что он не простит, никогда! Он оставил нам для мести большого волка.

— Ты услышал крик, и потом?

— Я пополз оттуда — по склону на четвереньках. Там было рычание, и девушка кричала и боролась. После войны я поклялся никогда не брать пистолет, но тогда я взял камень. Но потом крик прекратился. И затем я увидел, как она лежит на земле, бестия стояла рядом с ней, как демон на четырех ногах с хлещущим чёртовым хвостом. Она повернула голову, и я увидел её глаза. Они светились в лунном свете. Я закрыл свое лицо руками и бросился на землю. Я молился Деве и матронам, и Сидоне, хозяйке леса, покровительнице девушек. Я на коленях умолял Lo Lopa, чтобы он пощадил эту кровь, лежа лбом на земле, я безмолвно умолял.

Старик задыхался и успокоился только через некоторое время, и затем тише продолжил:

— И Lo Lop пел для меня и шептал, это было одновременно и рычание и человеческий голос. Когда я решился посмотреть вверх, Lo Lop преобразился. И ушёл прочь как человек на двух ногах.

«Он пел для меня». Слова неприятно касались Томаса, как липкая сеть. Он не знал, почему ему сразу вспомнилась маленькая Камилла, как она сидела ночью на стене сада в ночной сорочке.

— А потом? — прошептал он. — Женщина была ещё жива.

Ален Буле кивал.

— Он услышал мою просьбу. Эту он пощадил. Она не могла говорить и была ранена в шею и в лицо, но она разглядывала меня, когда снова засыпала. Я поднял её на свое плечо и отнёс к замку, где бы её нашли, — его голос был только шёпотом.

— Этот человек здесь? — это был последний портрет. Изображение Эрика рядом с волкодавом.

Ален покачал головой.

— У него много образов, — бормотал он. — Такой как этот здесь, — он поцарапал ногтем по собаке. — Но ночью он оборачивает его в образ человека.

Томас едва мог скрыть своё разочарование. Снова никаких однозначных доказательств.

— И… песня? — спросил он.

***

Изабелла услышала тихий свист в тоже время, что выстрелы и собачий лай, которые донёс до неё юго-западный ветер. Облавная охота, очевидно, передвигалась в гору, дальше от охотничьего лагеря. Итак, загнанные животные бежали в горы. Изабелла крепче схватила своё ружьё и прислушалась. Свист был тихий и звучал вдалеке. Но она думала, что узнает отрывок песни Адриена, последовательность звуков, предчувствие мелодии. В подлеске послышался шорох шагов. Она оглянулась назад через плечо. Сквозь зелень девушка еще могла рассмотреть светлый материал палатки. И снова она услышала удаляющийся, манящий тихий свист.

«Итак, это Адриен», — подумала она. Девушка была поражена от того, что разочаровалась отсутствием Томаса. «Но если все же, это последний шанс увидеть его вновь. А что я теряю?»

Изабелла подчинилась и пошла дальше, взведя курок заряженного оружия. Справа от нее круто взмыла ввысь скальная стена, но под ней она натолкнулась на дорогу, часто используемую людьми.