– Массовое убийство, совершенное Полуляховым, было не первым убийством на его счету. Этот человек уже имел довольно богатый криминальный опыт, был судим и отбыл наказание, он вёл жизнь профессионального преступника.

– Заслуживает упоминания и отношение преступника к спиртному. Хотя Полуляхов любил весёлое времяпрепровождение, с удовольствием посещал публичные дома, рестораны, ярмарки и пр., тем не менее, допьяна он не напивался и никогда не пил, когда шёл «на дело». В его рассказе обращает на себя внимание следующая деталь: задушив дворника, Полуляхов налил водки Казееву, своему подельнику, а сам пить не стал. И раздражение его против дворника началось с того, что тот с удовольствием сел пить водку и есть предложенную ему колбасу – по мнению убийцы, серьёзный человек, идущий на серьёзное дело, не должен был так себя вести.

– Нельзя не сказать несколько слов о психотипе Полуляхова. На начальном этапе подготовки этого преступления произошёл инцидент, о котором преступник рассказал Дорошевичу, но последний вряд ли оценил важность услышанного. Суть случившегося сводилась к следующему: Полуляхов в вечернее время вёл наблюдение за домом судьи, благо освещенные окна позволяли составить представление о планировке здания, и присутствие постороннего под окнами не осталось незамеченным. Судья Семён Арцимович вышел из дома и грозно выругался. Полуляхова он не увидел – тот спрятался в кустах – но грозный окрик судьи вызвал у злоумышленника прилив ярости. Полуляхов признался Дорошевичу, что именно в ту минуту отбросил все сомнения и решил непременно Арцимовича убить. За что? Да за то, что тот позволил себе грязно ругаться. Полуляхов не терпел площадную брань и хотя много времени провёл в публичных домах и разного рода притонах, всегда выражался грамотно и формально вежливо. Того же самого он требовал от всех, с кем общался.

Этот феномен хорошо известен криминальным психологам. Некоторая часть деклассированных и откровенно опустившихся людей демонстрирует очень избирательную чувствительность к каким-то нюансам общения или поведения окружающих. У одного, например, это может быть нетерпимость к нецензурной брани, у другого – к откровенным фотографиям или рисункам, третий выходит из себя, если видит человека, сморкающегося двумя пальцами… Таких примеров можно привести много, думается, читатель понял о чём идёт речь. На первый взгляд, каждый из «триггеров» -раздражителей вроде бы понятен и хорошо объясним, действительно, каждый из нас согласится с тем, что сморкаться без использования платка или салфетки – это верх неприличия, матерная брань – нетерпима и оскорбительна для окружающих, а порнографические изображения – недопустимы для публичной демонстрации, но… вот тут-то и вылезает самое интересное «но»! Когда о правилах хорошего тона и нормах воспитания нам толкуют образованные, интеллигентные и всеми уважаемые люди – это одно, а вот когда правилам поведения начинают учить разного рода моральные уроды или, выражаясь мягче, люди отнюдь не эталонного поведения, то возникает диссонанс и ощущение чего-то ненормального. Ну в самом деле, Полуляхов мальчика убил 8-летнего, сначала угостил его яблоком и мармеладом, а потом голову разрубил… и эта скотина что-то там вещает про недопустимость ругани!

Криминальные психологи подобных моральных уродов, претендующих на роль хранителей традиций и педагогических ценностей, именуют метким словосочетанием «правый человек».