Да да,   отвечал Марен Маре.

Они тепло оделись. Господин де Сент Коломб закутал голову шерстяной шалью; Мадлен подавала мужчинам шляпы, плащи, перчатки. Господин де СентКоломб снял с гвоздя у камина свою шпаги и портупею. То был первый и последний раз, когда господин Маре увидел господина де Сент Коломб вооруженным. Юноша с интересом разглядывал рельефное изображение на эфесе: фигуру Харона с веслом в руке.

  В путь, сударь!   скомандовал Сент Коломб.

Марен Маре оторвался от созерцания шпаги, и они вышли из дома. Марен Маре пробовал представить себе кузнеца в тот миг, когда тот ударил молотком по этому клинку на наковальне. Ему вспомнилась маленькая сапожная наковальня, которую отец ставил себе на колено, звонкий стук молотка по железу. Он вновь увидел руку своего отца, с жесткой мозолью от рукоятки молотка; он почувствовал эту мозоль однажды вечером, когда отец потрепал сына по щеке; мальчику было в ту пору четыре или пять лет, он еще не сменил мастерскую на капеллу. И он подумал, что у каждого свои мозоли: у виолонистов на подушечках пальцев левой руки, у сапожников на большом пальце правой. Выйдя из дому, они попали в снежную бурю. Господин де Сент Коломб кутался в плотный коричневый плащ; из за шерстяной шали виднелись одни глаза. То был единственный раз, когда господин Маре видел своего учителя за пределами его дома и сада. Казалось, он навечно прикован к ним. Они спустились к Бьевре. Завывал ветер, под ногами звонко хрустела скованная морозом земля. Сент Коломб схватил ученика за плечо и приложил палец к #c! ,, этим знаком предписывая ему молчание. Они шумно шагали по дороге, согнувшись чуть ли не в двое, борясь со встречным ветром, что хлестал их по открытым глазам.

  Вы слышите, сударь?   крикнул Сент Коломб.   Слышите, как по разному звучат струны ветра, верхняя и басовая?

ГЛАВА 12

  Вот и Сен Жермен л'Оксерруа,   объявил господин де Сент Коломб.

  Кому и знать это, как не мне, сударь! Я пел здесь целых десять лет.

  Пришли,   сказал господин де Сент Коломб. И он стукнул молотком в дверь. То была узкая резная деревянная дверь. Послышался звон колокола Сен Жермен л'Оксерруа. В дверь выглянула старуха. На ней был старомодный чепец клином на лбу. Они уселись возле печки в мастерской господина Божена. Художник работал, он писал стол: наполовину пустой стакан вина, лежащая лютня, нотная тетрадь, черный бархатный кошель, колода карт, из коих верхний был трефовый валет, шахматная доска, а на ней ваза с тремя гвоздиками, и восьмиугольное зеркало, прислоненное к стене.

  Все, что отнимает смерть, погружено в ее мрак,   шепнул Сент Коломб на ухо своему ученику.   Вот они, все радости жизни, что уходят от нас, говоря свое последнее "прости".

Господин де Сент Коломб спросил художника, может ли тот вернуть ему полотно, взятое на время: господин Божен показывал картину одному торговцу из Фландрии и тот заказал копию с нее. Живописец сделал знак старухе в чепце клином на лбу; она поклонилась, вышла и принесла картину в рамке черного дерева   вафли на блюде. Он показал ее господину Маре, особо отметив бокал на ножке и затейливо свернутые желтые пирожные. Потом бесстрастная старуха принялась оборачивать картину покрывалом и обвязывать веревками. Мужчины глядели на работающего художника. Господин де Сент Коломб снова шепнул господину Маре:

  Прислушайтесь к звуку кисти господина Божена.

Они оба закрыли глаза и стали вслушиваться в шорох кисти на полотне. Затем господин де Сент Коломб сказал:

  Теперь вы познали технику ведения смычка.

Господин Божен обернулся, чтобы спросить, о чем это они шепчутся.

  Я говорил о смычке, сравнивая его с вашей кистью,   ответил господин де Сент Коломб.

  Полагаю, вы заблуждаетесь,   со смехом возразил художник.