Куин еще чуть прищурился и начал двигаться медленными, волнообразными движениями, которые постепенно сменили глубокие ритмичные толчки. Морган не могла их переносить ни секундой дольше, казалось, каждое нервное окончание запульсировало от удовольствия. Куин поймал ее восторженный крик яростным поцелуем.

Сразу за ней он последовал за грань наслаждения. Мощное тело напряглось, из глубины горла вырвался хриплый, дрожащий крик. На этот раз, пресыщенные и обессиленные, они оба уснули.

Серое небо едва начало светлеть, когда Куин выскользнул из кровати, стараясь не потревожить Морган, и подошел к окну спальни. Как она правильно заметила, он привык работать по ночам, и с некоторых пор обнаружил, что ему трудно спать в темноте.

Куин смотрел на улицу и хмуро размышлял, что если такой режим продлится еще немного, то он на самом деле превратится в вампира.

Он стоял у окна, глядел на тихие улицы, прилегающие к многоквартирному дому, и каждой клеточкой ощущал ровное дыхание женщины в кровати за своей спиной. Как ее уберечь? Вот что его волновало сейчас больше всего. Куин постарался скрыть, насколько его потрясло то, что произошло на пожарной лестнице. Однако, вспоминая опасность, которую ей удалось избежать, он чувствовал, словно нож входил прямо в сердце.

И что теперь? Время уходило, и Куин это чувствовал. После сегодняшней ночи придется идти по тонкой проволоке без страховочной сетки, а он испытывал неуверенность, что может удержать равновесие. Не теперь. Уже не получится.

— Алекс?

Он немедленно повернулся и пересек темную комнату, чтобы вернуться в кровать. Скользнув под простыни, Куин обнял ее и слегка прижал, хотя инстинкты требовали стиснуть ее изо всех сил.

— Прости, что разбудил, — тихим голосом извинился он.

— Что-то не так? — мягко спросила Морган, прижимаясь теплым телом.

— Нет, дорогая, все хорошо, — солгал он. — Поспи еще.

Морган уснула через несколько минут. Очень осторожно, чтобы не разбудить, он погладил ее, наслаждаясь гладкостью атласной кожи и теплом женского тела.

Она его любила. Так Морган сказала со спокойной уверенностью. Зная его как лгуна и вора, все равно любила. Это поразительно. Морган и сама удивительная.

Уставившись в потолок ее спальни, Куин размышлял, не перестанет ли Морган его любить, когда узнает всю правду.

Глава 7

Когда Морган, наконец, открыла глаза, в комнате было светло. Она минуту полежала на животе в центре кровати, просто сонно моргая, наслаждаясь теплом под покрывалами. Она чувствовала себя превосходно. Но другой. Морган была настолько расслаблена и удовлетворена, что ей хотелось замурлыкать, как кошка, вытянувшаяся под солнцем. Казалось, вся ее кожа горит по-особому, по-новому, и у Морган появилось странное ощущение, словно она чувствует биение своего сердца по всему телу. Она не хотела двигаться, не желала делать ничего, что могло изменить блаженное чувство удовлетворенности, наполнявшее ее. Но она была не из тех женщин, которые долго могли бездействовать, когда не спят, и сонливость понемногу покидала ее. Морган сосредоточенно посмотрела на часы, стоящие на тумбочке. Двенадцать. Полдень.

Она нахмурилась и приподнялась на локтях, продолжая смотреть на часы. Полдень? Она годами не просыпалась так поздно. С чего бы ей… А потом она вспомнила.

Воспоминания накрыли ее волной, и Морган быстро повернулась, чтобы осмотреть свою спальню, игнорируя некоторую боль в мышцах, протестовавших против резкого движения. Кроме нее в комнате никого не было. Но… эта одежда на комоде в ногах кровати ведь не была ее? Черный свитер и брюки, аккуратно свернутые…

«Да, — подумала она, — это его вещи».

Морган повернулась на правый бок и только тогда услышала тихую музыку, раздающуюся из другой части квартиры.