Изменить размер шрифта - +
Железный каркас койки тяжело лежал на его груди.
     Брайс попробовал бороться с этим весом, но во время этой борьбы  сквозь
охватившее  его  чувство   ужаса   пробился   какой-то  голос,  спокойный  и
вкрадчивый.
     --  Зачем  утруждать   себя  борьбой?  --  спрашивал  голос.  --  Зачем
сопротивляться, если смерть неизбежна?
     Брайс  попытался сбросить с  себя металлическую койку,  но  тут подплыл
матрац  и опустился  ему прямо на лицо,  словно стремясь удушить  по тайному
сговору с водой.
     -- А чем плох такой вариант смерти? -- лукаво спросил внутренний голос.
-- Уж это будет получше, чем безумие и боль.
     Койка приподнялась  на несколько дюймов, потом снова тяжело опустилась,
будто к  ней  добавился новый вес. А может быть, просто  кто-то взобрался на
нее, спасаясь от наводнения?
     -- Всего-то одна-две неприятные минуты, прежде чем погрузиться в сон, в
сон,  более глубокий  и  мирный,  чем  любой из  твоих прежних снов. Его уже
никогда  и ничто не прервет, ничто и никогда не  посягнет на него. И никогда
уже тебя не потревожит эта жизнь.
     -- Да, -- отвечал голосу Брайс, -- это было бы так хорошо, так желанно.
Но вот эта боль, как мне перенести ее сейчас?
     -- Легко. Ты только не сопротивляйся этому,  ведь это тайна, это выход.
Всего  лишь  несколько  неприятных мгновений,  а  потом  ты  поплывешь.  Вот
увидишь.
     -- Я что, уже сошел с ума? Неужели эта болезнь ударяет так быстро?
     -- Нет-нет, ты не сошел с ума. Просто такое бесхлопотное умирание будет
самым мудрым из всего, что ты когда-либо сделал.
     -- Но мои легкие рвутся на куски. Они болят, болят!
     -- Это ненадолго. Дыши в воде. Один глубокий вдох --  и больше не будет
никакой боли. -- Я не могу. Я боюсь.
     -- Это легче, чем ты думаешь.
     -- Кто ты?
     -- Я твой друг. Я -- это ты.
     -- А ты останешься со мной?
     -- Всегда.
     -- Навеки...
     -- И во веки веков...
     -- ...аминь?..
     -- ...аминь...
     Огромным пузырем  последний  воздух судорожно  вышел из тела  Брайса, и
хотя  он в ужасе еще пытался  кричать, хотя его руки и  голова еще  бились в
воде, боль,  как и  обещал внутренний голос, была недолгой. Ласковые покровы
бессознания,  подобно  шелковистой  ткани,  окутали  его  глаза,  ослабло  и
унеслось  прочь  неудобство  от невозможности  дышать,  улетучивалась  боль.
Ощущение беспомощности уже не было таким страшным, а страдания стали утихать
и мучили теперь меньше, меньше, меньше...
     Это было именно так, как сказал голос: "Легко".
     И   никогда   больше   не   бежать  от   истребления,   не   страшиться
неопределенного будущего, не быть жертвой болезни, разрушающей разум и тело.
И больше никаких огорчений.
Быстрый переход