– Матео, мне так жаль… – От непролитых слез у меня дрожит голос.

Матео смущается.

– Ты не виновата, что она больна.

– Знаю, но… – Горло сжимается, и я умолкаю.

– Скоро мне понадобятся твои указания, – говорит Кэл.

– Что? – Я моргаю и вытираю слезы.

– Как проехать к дому Чарли? – спрашивает он, и только тут я замечаю, что мы уже в центре Карлтона. Как раз проезжаем библиотеку, где в детстве я проводила все летние каникулы, и направляемся к магазинчику, где Матео накупил сладостей и пытался накормить ими меня четыре года назад. – Ехать так же, как до тебя?

У меня в голове словно белый шум, из-за которого я никак не могу сосредоточиться. Хорошо, что Кэлу приходится остановиться, когда на светофоре загорается красный. Я оглядываюсь, не понимая, где нахожусь, несмотря на то что все вокруг мне знакомо, и память наконец возвращается.

– Не совсем. Быстрее будет, если после футбольного поля ты повернешь налево. А потом направо, на Фалкерсон.

Кэл барабанит пальцами по рулю.

– Есть идеи, что делать, когда мы подъедем к дому Чарли?

Нет. Может, пять минут назад у меня еще и были какие-то соображения, но теперь мозг просто отказывается работать.

Беру телефон, чтобы отвлечься и не начать биться головой о переднюю панель, и вижу сообщение от Эмили.

ПОЗВОНИ МНЕ. НЕ ИГНОРИРУЙ ЭТО!!!

Дальше она прислала мне ссылку на «Ютьюб». Мои пальцы на мгновение зависают на ней, и я делаю совершенно противоположное тому, о чем она просит, – убираю телефон. Я знаю, это ужасно: за весь день я ни разу не связалась со своей лучшей подругой. Беда в том, что я понятия не имею, что ей сказать. Как все это объяснить? Звонок Дэниелу принес мне достаточно неприятностей. Поднося телефон к уху, я в глубине души надеялась услышать в его голосе тревогу. Теперь я чувствую себя обманутой.

Иногда мне становится интересно, что было бы между мной и братом, будь он старшим и наши отношения не строились бы на том, что он постоянно покушается на мое законное положение в семье. Маленьким он ходил за мной повсюду словно хвостик. А я была не против, потому что он был смешным и ласковым фантазером. Дэн бросался на меня с криками: «Лучшая сестра в мире!» – и его возня была для меня сродни возне милого щенка. Сначала он перерос меня физически, но это было нормально, ожидаемо. Все изменилось, когда он начал опережать меня и в учебе.

Если бы Дэниелу было восемнадцать, а не шестнадцать, наверное, я гордилась бы его достижениями, а не завидовала им. А он, возможно, заботился бы обо мне и старался помочь, а не наслаждался каждым моим промахом. И не делал бы новых подлостей.

Кэл вот-вот проедет нужный поворот, так что я напоминаю:

– Направо, на Фалкерсон.

И он поворачивает.

– Я так и думал!

– Ладно, давай потише, – продолжаю я. – Теперь надо свернуть налево, на Эйвери-хилл. Вот сюда.

Кэл сворачивает на засаженную деревьями улицу, где живет Чарли. Она точно такая же, как моя: роскошные дома спокойных оттенков на больших расстояниях друг от друга, вокруг все зелено. Дом Чарли кирпично-красного цвета, чем сильно отличается от белых и серых домов соседей.

– Вон туда, – говорю я, когда он показывается из-за поворота.

Кэл ударяет по тормозам. Но с опозданием, так что мы пролетаем мимо.

– Сейчас развернусь, – говорит Кэл. Он разворачивается и паркует машину через дорогу от дома Чарли.