-  Если вы покинете лошадей, то мы сможем перекусить и насладиться изысканной беседой, - предложил я.

    Сефер кивнул и, спрыгнув на землю, достал наши скудные запасы.

    -  Нам надо спешить, пока не пришли в себя уцелевшие разбойники! - не согласилась Лина.

    -  Когда они поймут, что случилось, - резонно заметил Сефер, отходя в сторону, - мы уже будем в Ферее.

    Лина недовольно слезла и уселась на траву, повернувшись ко мне спиной. Я и не возражал, слушая нараставший гул в ушах. Задыхаясь, рванул ворот и, проклиная себя за слабость, попытался подняться, совершено ничего не видя. Сефер подхватил мое безвольно обмякшее тело, и я погрузился во тьму.

    Лысый пикт в короткой кожаной юбке и в белой маске, резко выделявшейся на блеклой серой коже, протянул ко мне трехпалую руку, от которой тянуло чужим холодом, и провел ею перед моим лицом.

    -  Кто ты? - спросил он странным свистящим голосом, прозвучавшим в моей голове.

    Я огляделся по сторонам, чувствуя себя не очень комфортно: тело двигалось само по себе, без всякой на то моей инициативы. Я находился в просторном зале, выложенным светящимся голубым мрамором, разрисованным непонятными символами. Полом служил необычный бассейн, в котором волновалась темная вода. От нее тянуло древним, не знающим пощады злом. Посреди бассейна возвышался круглый золотой диск; на его поверхности выделялось пятно свежей крови.

    -  Кто ты? - вновь прозвучал в моей голове вопрос.

    Я посмотрел на пикта, почувствовал отвращение и непреодолимую ненависть к нему и снял с пояса топор.

    Пикт коснулся холодной рукой моего обнаженного предплечья, и меня захлестнула поистине жуткая боль - ни с чем не сравнимая, выворачивающая наизнанку каждую клетку, заставляющая безвольно извиваться и мечтать о скорой смерти. И вместе с тем дарующая странный покой…

    Я накрыл ладонью горевшее предплечье и скрючился на земле, хрипя и выплевывая сгустки крови. Подбежавший Сефер протянул мне флягу и терпеливо замер, дожидаясь, пока я полностью приду в себя. Боль затихла. Я схватил флягу и жадно напился. Потом засучил рукав и осмотрел мертвенно-белый треугольник странного ожога, полученного, очевидно, так давно, что я напрочь забыл о его существовании, хотя обычно мог перечислить все свои шрамы, что называется, с закрытыми глазами. Проведя ногтем по умершей плоти, с отвращением отдернул руку, не почувствовав ровным счетом ничего.

    -  Тебе лучше не вставать, - предупредил Сефер. - Яд все еще не вышел.

    Молча оттолкнув его руку, я поднялся. Отметил про себя, что самочувствие в принципе удовлетворительное.

    -  А где Лина? - Я посмотрел на трех мирно поедавших траву лошадей. - Пешком ушла?

    -  Она… это… там… Ну, в общем, ей надо… - забормотал неожиданно смутившийся Сефер.

    Небо затянуло свинцовыми тучами. Заморосил мелкий, нудный дождь, не обещавший скорого прекращения. Я с раздражением поплотнее застегнул куртку, понимая, впрочем, что все равно промокну.

    -  Еще далеко до Солонара?

    -  Наверное, нет, - призадумался Сефер.

    Я потребовал объяснить, что значит «наверное».

    -  Завтра, - пожевал он губами, - достигнем Ферея, а от него до гор рукой подать. Но там я не был. Слышал, что раньше обозы проходили через горы до Солонара за несколько дней. Перевозчики вряд ли слишком спешили. Может, нам хватит и пары дней…

    Тихо подошедшая Лина заставила меня отвлечься от вычислений Сефера.