– Сколько, говоришь, стоит этот раб?

Торговец, мгновенно учуяв выгоду, назвал начальную цену.

– Возьми.

Мужчина, не считая, бросил ему кошелек.

Тот высыпал оттуда деньги и тщательно пересчитал их.

– Но мы же договорились! – Женщина прожгла обоих ненавидящим взглядом.

– Товар берет тот, кто щедрее платит, – с постным видом потупился торговец.

Не обращая внимания на возмущенную брань обойденной покупательницы, он повелительно кивнул зазывале. Тот велел Магу одеться, а затем передал конец цепи дожидавшемуся у помоста мужчине. Мужчина даже не посмотрел на свою покупку. Проводив злорадным взглядом удаляющуюся женщину, он намотал на кулак избыток цепи и быстрым шагом пошел с базара. У паланкина он, однако, остановился и оглядел новоприобретенного раба с головы до ног.

– Меня, сановника самого шейха, эта потаскуха оставила как мальчишку, – проворчал он себе под нос, явно не рассчитывая, что чужеземец поймет его речь, – но и с тобой она развлекаться не будет. Наверное, помираешь с досады, чужеземный пес.

– Нет, господин.

Мужчина изумленно взглянул ему в лицо:

– Разве ты говоришь по‑нашему?

– Да, господин.

– Откуда ты знаешь нашу речь?

– Когда я был мальчишкой, на караван моего отца напали грабители, – начал Маг рассказывать сочиненную за время сидения в сарае историю, обрывки которой были взяты из голов сидевших с ним рабов. – Всех зарезали, но мне удалось спрятаться. Вскоре я попал поводырем к слепому нищему, у него и научился говорить на вашем языке. Когда слепого избили до смерти, я некоторое время бродяжил, затем меня нанял в услужение писец. Я пробыл у него, пока не вырос. Тогда писец выгнал меня – я стал больше есть, да и моя одежда стала стоить дороже. С тех пор я странствую один. На днях я пришел в этот город, стражники схватили меня и продали в рабы.

– Где твоя родина?

– Я был слишком мал, чтобы помнить, где она.

– Ремеслами владеешь?

– Нет, господин.

Мужчина снова потерял интерес к покупке. Он приказал Магу сесть рядом с возницей, на лбу которого белело рабское клеймо, и заложить руки за спину. Связав их концом идущей от ошейника цепи, он уселся в карету и велел трогать. Карета покатила по городу, в хозяйский особняк.

Это был просторный трехэтажный дом за каменной оградой, внутри которой оказалось целое хозяйство. Мужчина передал Мага управляющему, тот повел его на обширный задний двор, где размещались хозяйственные постройки – сараи для припасов, скотины и рабов, кухня, конюшня и кузница. В первую очередь управляющий привел Мага в кузницу, усадил на низкую скамейку у стены и приказал опереться о стену затылком. Пожилой кузнец ухватил щипцами бронзовую чушку, накалил в огне и прижал ко лбу Мага. Запахло паленым мясом, и над бровями нового раба отпечатался багровый оттиск хозяйского клейма, такого же, как у кузнеца.

– Он будет у тебя в помощниках, – объявил управляющий. – Учи его ремеслу, чтобы работал не хуже.

– Да, господин, – поклонился кузнец.

Он отсоединил цепь, оставив на шее Мага только закованный намертво ошейник. Управляющий выделил Магу место в бараке, где содержались рабы‑мужчины, и объявил, что с завтрашнего утра тот будет ходить работать в кузницу.

Женщины здесь жили отдельно, в соседнем бараке, уборная располагалась в дальнем углу двора, а в остальном все было похоже – те же соломенные подстилки, та же скудная пища, которую выдавали дважды в день – в обед и вечером. С утра рабы выходили работать, а на ночь возвращались в бараки на солому.