— И все же, драгоценнейший мой мистер Адвокат, история с убийством племянницы Третьего морского эрла уже изрядно протухла. Виновные осуждены и уже неделю как повешены, вспоминать о том, о чем перестали болтать в салонах – это для нас, согласитесь, моветон. При этом чего-то скандального и щекочущего нервы читатель хочет. Вы понимаете к чему я клоню, Фемистокл?

— Надеюсь не к тому, что я должен совершить какое-то преступление, достойное страниц в "Светском хроникере", Джей Джей? — осмелился поиронизировать я. — Мне как-то уже довелось побывать в кутузке, если помните, и это не то воспоминание, которое греет долгими осенними вечерами.

— Ну-у-у, голубчик мой, скажете тоже, — обиженно протянул редактор Блинкс. — Неужто в Дубровлине перестали совершать преступления? В это решительно и категорически поверить невозможно.

— Однако каких-то таких дел, которые были бы интересны покупателям и подписчикам "Хроникера", в последнее время не случалось. Или по крайней мере, я о них ничего не знаю, — мне оставалось лишь развести руками.

— И весьма прискорбно, что не знаете! — обличительно воскликнул Джей Джей. — Вы просто ленитесь этим интересоваться, Фемистокл! Да-да, ленитесь, и не смейте мне возражать! Вот только что вы упоминали о сотрудниках Третьего участка полиции, а когда вы в нем бывали последний раз? Или вы ожидаете, что доблестные полисмены сами прибегут докладывать вам о происшествиях?

Главный редактор подался вперед и сменил тон на самый задушевный.

— Вы же профессионал, у вас там связи, полицейские с Третьего вас любят и ценят… Ну же, Фемистокл, соберитесь, найдите мне сенсацию. Я знаю, вы можете.

* * *

— Гоните отсюда этого щелкопера к чертовой матери!

Старший инспектор Ланиган недолюбливает газетчиков, и, положа руку на сердце, ему есть за что. Однако в свой адрес я такой эскапады, прямо скажем, не ожидал – "Светский хроникер" и лично об инспекторе, и о полиции вообще, всегда отзывался исключительно положительно. Неужто писанина моих коллег так повлияла и на отношение полиции ко мне? Что ж, будем хитрить и изворачиваться, если не выходит добром.

— Это возмутительно, инспектор! — воскликнул я. — Вынужден напомнить, что проживаю на территории подведомственной именно Третьему участку, и имею право сюда входить! Я… Я, может быть намерен подать заявление о пропаже?!!

— И что же это у вас такое пропало, мистер Адвокат? — сквозь зубы не процедил даже, но прорычал, Грегори Ланиган.

— Запонки.

— Какие еще, к чертям, запонки? — прошипел инспектор.

— Серебряные, — невозмутимо ответил я. — Подозреваю, что у меня их украли.

— Не порите чушь, у вас отродясь серебряных запонок не было – только золотые и платиновые, — отмахнулся от меня сыщик. — Сержант, выведите отсюда этого прохвоста.

— Мистер Адвокат, я вас провожу, — рядом со мной вырос сержант Вильк. — Прошу вас.

— Произвол! — фыркнул я, разворачиваясь к выходу.

— И чтоб ноги вашей тут не было! — выкрикнул мне в спину старший инспектор.

— Какая муха его нынче укусила? — поинтересовался я у сопровождающего меня исполина.

— Мистер Ланиган прочел в "Криминальном чтиве" ваши "Записки о сэре Шерифонде", - негромко отозвался Вильк. — И не поленился выяснить имя их автора, так что, боюсь, мистер Адвокат, ближайшие неделю-две появляться у нас для вас чревато.