Марк Твен. Выдержал, или Попривык и вынес
ВМеСТО ПРЕДИСЛОВиЯ
Книга эта есть простой разсказ о виденном и слышанном мною, а не история с претензиями на что-то и не философское разсуждение. Она заключает описание странствования в продолжении нескольких лет, и цель ея скорее развлечь отдыхающаго читателя, нежели надоесть ему метафизикой или раздражить научными знаниями. Тем не менее, некоторыя научныя сведения найдутся в этой книге,- сведения, относящияся к интересному эпизоду в истории дальняго востока, эпизоду, который еще никем из очевидцев не был описан. Я говорю о денежной горячке, охватившей до высшей степени всех в Неваде при разработке серебряных руд; прелюбопытный это быль эпизод в некотором роде; единственный по своей оригинальности, случившийся в этой стране; вероятно, он никогда более не повторится. Разсматривая со вниманием эту книгу, пожалуй, в ней найдут уже черезчур много лишних сведений; я об этом искренно сожалею, но иначе со мною и быть не могло. Сведения эти как-то совсем непроизвольно истекают из моей памяти. Я бы много дал, чтоб суметь воздержаться от лишних описаний, но я положительно на это неспособен. Чем более я стараюсь заглушить в себе этот источник болтовни, тем сильнее он просится наружу и тем более заставляет меня изрекать разныя премудрости. Потому прошу только снисхождения со стороны читателя, а не оправдания. Автор.
ГЛАВА I
Мой брат был только-что назачен секретарем в Неваду, на почтенную должность, соединявшую в себе обязанности: казначея, контролера, государственнаго секретаря и во время отсутствия губернатора заместителя его. Содержание в 1.800 долларов и титул «господина секретаря» давали этому высокому положению внушающее почтение. Я был молод и неразумен и сильно завидовал брату. Я завидовал его положению, его материальному обезпечению и в особенности предстоявшему ему длинному, чудному путешествию и знакомству с новым неведомым краем, где суждено было ему поселиться. Он будет путешествовать! Я никогда не выезжал из дому и слово «путешествие» имело для меня чарующее обаяние. Вскоре он будет за несколько сот миль, в степях, в горах дальняго востока, увидит буйволов, индейцев, степных собак, диких воз; разныя будут с ним приключения, может быть, он будет повешен или скальпирован дикими, испытает столько дивных ощущений, напишет нам домой об этом и станет в глазах наших героем. Увидит золотыя и серебряныя руды и в свободное от занятий время, гуляя, шутя наполнит два, три ведра блестящей рудой и на склоне гор будет подбирать золотые и серебряные самородки. Со временем он сделается богачем и, вернувшись домой, хладнокровно будет разсказывать о Сан-Франциско, об океане и о «перешейке», как будто видеть воочию все эти чудеса не имеет никакого значения. Что я перестрадал, глядя на его счастие, не поддается описанию. Итак, когда он хладнокровно осчастливил меня, предложив место личнаго его секретаря, то от восторга я земли под собою не чувствовал, и небо, казалось, разверзлось передо мною. Мне ничего не оставалось желать лучшаго. Я был вполне доволен. Часа через два я был готов в дорогу. Мы не могли взять с собою много вещей, потому что нам предстояло совершить путешествие от границ Миссури до Невады в дилижансе, и каждому пассажиру дозволялось иметь ограниченное количество багажа. В то прекрасное время, десять, двенадцать лет тому назад, там не было и помину о железной дороге (Pacific railroad). Я предполагал пробыть в Неваде всего три месяца и никогда не воображал оставаться там долее. Я намеревался осмотреть все, что мог и что было ново и необыкновенно, и потом скорее вернуться к своим делам. Я далек был от мысли, что эти предполагаемые мною три месяца обратятся у меня в семь долгих лет! Всю ночь бредил я индейцами, степями и рудами; на следующий день в назначенное время мы на пристани Сент-Луис сели на пароход, который направлялся вверх по Миссури. |
