— Расслабься, у меня их достаточно. Лучше тебе не знать, как их проносят контрабандой.

Но Ибрагим все равно хочет погуглить. Сегодня он по-настоящему наслаждается собой. После ограбления он почти не выходил из дома, но мало-помалу к нему стала возвращаться уверенность в себе, и постепенно он начал ощущать себя как прежде. Да, остались шрамы, но это, по крайней мере, означает, что кровотечение остановилось. Приятно вспомнить, как он хорош в подобного рода делах: в считывании людей, понимании проблем и перенаправлении их в нужное ему русло. Он симпатизирует Конни, и она симпатизирует ему. Хотя следует соблюдать осторожность: эта женщина — безжалостная убийца, что довольно плохо само по себе, даже без намерения ее осудить. Однако вскоре у него появятся хорошие вести, о которых он сообщит их славной банде. Он начинает размышлять о сим-картах. Они довольно маленькие, Ибрагим знает это, поэтому ему становится интересно, как же их… Вдруг Ибрагим осознаёт: только что он пропустил какую-то фразу Конни. Обычно невнимательность ему несвойственна.

Совершенно несвойственна. Кажется, надо восстанавливать мастерство.

— Прости, — говорит Ибрагим, — я не расслышал.

— Потому что улетел в страну грез, Ибрагим, — отвечает Конни. — Позволь спросить у тебя еще раз как у психиатра: по-твоему, что мною движет?

Ну, это простенький вопрос для Ибрагима. Конечно, мы все разные — множество уникальных снежинок, ведущих уникальную жизнь, — но «под капотом» у всех скрывается одно и то же.

— Импульс, я бы сказал. Стремление к движению и переменам. — Ибрагим складывает пальцы домиком. — Некоторым нужно, чтобы все оставалось как прежде, — вот я немного такой. Например, если изменится музыка в «Прогнозе погоды», то у меня перехватит дыхание. Но другие нуждаются в переменах. Ты нуждаешься в переменах. Хаос — то место, где ты легко можешь спрятаться.

— Хм, — произносит Конни, — как это мудро, мистер Ибрагим Ариф. Но как ты думаешь: важна ли для меня честность?

К чему она клонит? У Ибрагима возникает неприятное предчувствие.

— Полагаю, да. В твоей работе честность по иронии судьбы имеет первостепенное значение.

— Прикинь, да! — восклицает Конни. — Откуда ты узнал, как меня зовут, дружок? Как ты узнал о Конни Джонсон? Кто тебя подослал?

— Клиент, — отвечает Ибрагим.

Он плохой лжец и старается избегать лжи, где только возможно. Но, с тех пор как он встретил Элизабет, Джойс и Рона, ему приходится лгать все чаще и чаще.

— Вообще-то я уже слышала твое имя раньше, — признаётся Конни. — Ибрагим Ариф. Знаешь, от кого?

У Ибрагима заканчивается запас вранья, когда Конни наклоняется и шепчет ему в ухо:

— От твоего дружка Рона Ричи в тот день, когда меня арестовали.

Она откидывается на спинку стула: «Твой ход, Ибрагим».

— Это он велел тебе прийти сюда, верно? — спрашивает Конни. — Ты работаешь на него?

— Нет, я работаю на Элизабет Бест из МИ-5 или МИ-6. Что-то вроде этого.

Конни уважительно кивает.

— Выходит, в МИ-5 или МИ-6 хотят, чтобы я поговорила с Хизер Гарбатт?

— Косвенно — да, — отвечает Ибрагим.

— А поможет ли мне это на суде? Может, группа людей в балаклавах вытащит меня со скамьи подсудимых?

— Нет. Боюсь, что нет, — отвечает Ибрагим.

Хотя ему приходит в голову, что они, возможно, могли бы устроить и такое.