|
Неслышными, крадущимися шагами из двери, ведущей в соседний коридор, вышел ненавистный министр Пеписа Баластер. — Вы обещали, что траков в охране не будет! — зло крикнула Элибер. Вандовер поклонился и с нескрываемой иронией ответил: — Добрый день, леди Элибер! А какая, собственно, надобность императору или мне приставлять к вам охрану? Волна гнева залила её щеки жарким красным огнем: — Я не собираюсь терпеть траков в пределах собственной видимости и в пределах видимости Шторма. Кстати, могу поздравить вас с тем, как бездарно вы решили проблему Песчаных Войн! Большего количества жуков никогда не было на планете. Вы повернулись вверх брюхом и позволили этим насекомым выпустить из собственных животов кишки! — Резкие слова бросает мне в лицо прекрасная шлюха! — Баластер посмаковал последнее слово, и желваки на его щеках заходили, как маленькие мельничные жернова. Злющие темные глаза впились в Элибер: — А если вы со Штормом — специалисты по налаживанию контактов с чужаками, так попробуйте пообщаться с ат-фарелами! С траками мы, по крайней мере, можем перекинуться парочкой слов и как следует поторговаться при этом, но ат-фарелы… Ат-фарелы — это черная дыра, безвозвратно заглатывающая целые планеты. Элибер фыркнула и пошла прочь. Этот человек её не интересовал. Баластер потолкался возле наглухо закрытой двери, так, будто он мог видеть сквозь нее, и мягко сказал: — Скоро доктора закончат подготовку Шторма. Я пришел сказать, что пока все идет удачно. Сердце подскочило прямо к горлу Элибер и застучало часто-часто. — Значит, препятствий для возвращения Джеку потерянной памяти нет? — резко спросила она. — Да, — уклончиво кивнул Баластер. — Конечно, не исключая самого командира Шторма. Если доктора не обнаружат каких-то противопоказаний, все будет отлично. — Вандовер повернулся к Элибер и посмотрел на нее колючими черными глазами. Элибер вызывающе усмехнулась. Министр растянул пухлые губы и попытался изобразить хоть какое-то подобие улыбки. — Имплантация памяти, утерянной в результате семнадцатилетнего холодного сна, — это довольно-таки рискованный опыт. Мне даже не верится, что Шторм добровольно пошел на такой риск. Но с другой стороны — это самая необычная награда, какою награждал когда-либо император своих подчиненных. Элибер презрительно посмотрела на Баластера и сказала: — Наверное, вы и вправду считаете это риском. Но Шторм думает по-другому. Для него это — самая желанная из всех наград. — Пепис очень хочет, чтобы нашли Святого Калина, — вкрадчиво проговорил министр. — Никто из нас не желает священной войны, которая явно состоится, если глава уокеров не найдется вовремя. Этой войны не хочу даже я. — Баластер помолчал. — Я пришел к вам за помощью, леди Элибер. Элибер напряглась: — Ну и чего же вы хотите? — Страсть командира Шторма к утерянному прошлому уступает только его страсти к вам. Вы ведь вполне можете им управлять, леди! Может быть, для начала командир отыщет Святого Калина, а уж потом будет калечить себя, имплантируя в собственный организм целую череду воспоминаний, наполненных ужасом и болью? Убедите его повременить с этой операцией! “Ну да — повременить до того момента, пока ты не сможешь разрушить запись, снятую с мозга Джека!” — подумала Элибер. |
