|
В темных фасетных глазах генерала алым огнем сверкала злоба. Когда Шторму удалось увернуться, в глазах Гузула на долю секунды мелькнуло недоумение. “Он потерял меня!” — подумал Джек. Он остановился и развернулся. Реакция трака была такой быстрой, а удар таким сильным, что Шторм не сумел удержаться на ногах и упал на пол. Кажется, Крок был прав. В его костюме было что-то такое, что мешало траку видеть противника. И все же генерал продолжал бой. Он выстрелил, и волна лазерного огня отбросила Шторма в сторону. Он закрутился на полу ангара. Тело опалило жаркою волной. Бронекостюм был способен выдержать и мощные удары, и очень высокие температуры, но если ломалось что-то в системе терморегуляции, рыцарь, находящийся внутри скафандра, не должен был ждать пощады. Ему грозила мучительная смерть от перегрева. Шторм знал это очень хорошо, поэтому постарался увернуться от второго лазерного луча, направленного в него траком. Потом они снова сошлись в рукопашной. Пол вибрировал от тяжести их тел. Гузул поднял клешнеобразную лапу и ударил Шторма в грудь. Удар был настолько силен, что даже бронекостюм не смог защитить от него Джека — он открыл рот и стал судорожно глотать воздух, но при этом все же сумел оторвать от земли свой бронированный ботинок и как следует поддать им траку. Гузул упал, но довольно-таки быстро поднялся. Шторм посмотрел на странный поворот головы генерала и понял, что тот его ищет. Еще секунду Джек совершенно не мог двигаться. Он жадно вдыхал воздух и расправлял легкие — у него было ощущение, что его грудную клетку сдавили гигантские железные кулаки. Трак подошел совсем близко. Он смотрел куда-то мимо Джека. Шторм заморгал. Ему удалось смахнуть с ресниц капельки пота, потом он сделал глубокий вдох, и диафрагма расслабилась. Черт побери! Крок был более чем прав! Гузул мог его видеть только тогда, когда Шторм двигался! Подарок шахтеров Лазертауна — норцитовое покрытие самого бронекостюма и всех мест сгибов уже не раз спасали жизнь рыцарю. А сейчас он дал ему бесценную передышку. Джеку надо было что-то сообразить, чтобы выиграть поединок, но при этом оставить генерала Гузула живым — ему совсем не хотелось приводить в ярость королеву Трикатаду. Но для того, чтобы победить Гузула, он должен был двигаться, а двигаясь, он сразу же становился виден траку. — Что он делает! — в ужасе прохрипел Баластер. — Не знаю. — Элибер, затаив дыхание, следила за поединком. — Может быть, у него какие-то неполадки в бронекостюме — ведь он только что пережил тепловой удар! Пепис с шумом втянул в себя воздух: — Ничего! Я уверен, что с ним все будет в полном порядке! — Я знаю! — белыми губами прошептала Элибер. — Я знаю. — Но у нас нет времени ждать! — лицо министра было красным от негодования. — Он должен двигаться и сражаться, и должен делать это сейчас! Как бы отвечая на требование министра полиции, бронекостюм Шторма изогнулся, бронированный ботинок поднялся над полом и нанес Гузулу страшный удар. Трак упал на спину. Его конечности сводило судорогой. Джек выстрелил — но не в самого генерала — лазерные искры ударились о каменный пол прямо у головы жука. Гузул встал, тяжело повернулся и пошел на Шторма. Воины опять сошлись в рукопашной схватке. Элибер закрыла глаза. У нее не было сил смотреть на эту битву. Когда она снова открыла их, трак лежал на полу, а ботинок Шторма нависал над его горлом — единственным уязвимым местом в организме тракианского воина. …Кажется, они победили!. |
