Ну и это не единственные сюрпризы. Когда, если считать с пленными, почти две тысячи людей работают, то можно горы свернуть при наличии инструмента иправильной организации труда. Мы гору не свернули, напротив, использовали ее рельеф по максимуму, но соорудили и ловушки и препятствия.

Но не все так радужно. Хотя где тут вообще радость и единорожки на радуге? Мы в осаде и не факт, что скоро придет помощь. Пусть и были отправлены русичи-пленные к князю Изяславу Мстиславовичу, да и раньше вестовые ускакали, я не верил, что в ближайшие часы, дни, придет подмога. Писал в грамотке, чтобы прислали хотя бы конные отряды, чтобы те отвлекали врага и не давали сконцентрироваться только на мне. Но как оно будет? Одному Богу известно.

Вот и молились мы, благо были знатоки, как службы ведутся, да какие молитвы прочитать нужно. Иноков-братьев, выходцев из монастырей, хватало. Людям нужно понимать, что они под защитой высших сил, это предает уверенности. Разве викинги не были людьми, не боялись? Еще как! Вот только им с детства внушалось, что после смерти все будет хорошо, если только умереть с достоинством. Верили, как верят и христиане, что в рай попадут. Пусть у викингов специфический рай-вальхалла, где пьют и деруться, но кто к чему стремиться. Потому людям чуть проще идти на смерть.

— Ладьи! Ладьи! — закричали на наших укреплениях.

Я посмотрел на реку и увидел, как из-за излучины выплывают корабли. Сомнений не было, что это вражеские судна. Во-первых, они шли с севера, во-вторых, у Изяслава не было кораблей, он не брал свой флот в поход. Надеяться на то, что придет помощь из Киева, так же не приходится. Так что враг перекрывает нам выход к воде. Вполне грамотно, если бы только не одно «но». Мало того, что мы обезопасили себя, создав резервуары с водой, так и выход к заводи, где бьют два ключа с чистейшей и холодной водой, перекрыть можно только лишь в случае прорыва нашей обороны.

— Может сожжем? — предложил Геркул, стоявший рядом со мной и смотрящий на приближающиеся ладьи.

— Подумаю, — скупо ответил я.

Грекулу все не терпится использовать в бою собранные катапульты. Он так загорелся этими механизмами, собранными, на самом деле, по вполне понятным на Руси технологиям, что хочет хоть в кого-то, но кинуть или камней, или горшок с горючей жидкостью.

— Пять, — констатировал я, когда корабли вышли из-за излучины.

Пять кораблей — это очень даже хорошая цель. Мало того, у меня появились мысли, чтобы частью их спалить, но, а частью, так и завладеть плавательными средствами. Как? Нужно думать. Но кораблики ладные, а еще это возможность перемещаться. Например, даже иметь связь с Изяславом, если он все-таки выдвинулся на помощь. Ну а что ему еще остается делать, как не идти на север, где и сконцентрировался его главный враг?

— Алексей, — обратился я к своему дядьке. — Поставь лучников и покажи, что мы не позволим ладьям приближаться к берегу.

Просто демонстрация, что корабли учтены, как фактор, ну и отдавать полностью реку под их контроль, мы не намерены. Правда, с ладей так же будут стрелять, но показывать зубы уже нужно начинать, только не переводя перестрелки в сражение.

Время… нам нужно выжидать и рассчитывать на то, что придет помощь, а после принять свое участие в сражении, которое неминуемо будет, почему бы не на этом месте. Это самый напрашивающийся план. Но дадут ли нам время?

— Геркул, как учились с тобой. Наладь сон и смены воинов. Питание обязательно должно быть почасовым, два раза в день. Пока еды хватает. Ефрем определит нормы. А еще я жду от вас предложений, как захватить хотя бы два корабля, — сказал я, отправляясь спать.

Предыдущую ночь бодрствовал, лично контролировал не только строительство, но, как это не звучало сюрреалистично, но промыслы.