|
Спокойной ночи! – Спокойной ночи, док! – пробормотал Спенсер, поудобнее устраивая голову. – Хорошо бы поспать. Вынырнув из густых облаков, монотонно гудевшая машина продолжала свой полет в холодном поднебесье. В шестнадцати тысячах футов под ней простирались прерии Саскачевана, сонные и безмолвные. Дан дошел до четверки распивающих водку болельщиков. – Вы знаете, – произнес он с укоризной, – употребление спиртных напитков на борту запрещено. Поэтому, чтобы бутылок я больше не видел, в противном случае вам придется выйти и прогуляться. – А карты разрешены? – поинтересовался один из них, поднимая фляжку и рассматривая ее на просвет. Он огорчился от того, что в ней осталось очень мало любимого напитка. – Пожалуйста, при условии, что вы не будете мешать окружающим. – Сочувствуем, командир, – сказал ланкаширец. – Кому же это понравится – такая тяжелая работа на всю ночь. – Рутина, – ответил Дан, – скучная рутина. – Следовательно, я полагаю, каждый полет – рутина? – Ну да. Именно так. – Пока что нибудь не случится, а? Последовал взрыв смеха, к которому присоединился и Даннинг. Только ланкаширец, одурманенный предыдущей выпивкой, казалось, на мгновенье задумался над своими собственными словами. 2. 00.45 – 01.45 Командир почти закончил свой обход и наслаждался несколькими минутами отдыха, разговаривая с одним из пассажиров, который, казалось, летал с ним раньше. – Я знаю, что это выглядит немного странновато, – говорил Дан извиняющимся тоном, теребя свои густые усы, – но я так долго их ношу, что теперь уже не могу без них. Это как старый друг. Вы меня понимаете? – Держу пари, они приводят в восторг всех девушек, – ответил маленький человечек. – Как они вас прозвали – Бобер? – Нет, что вы, – ответил Дан, скрывая усмешку за густыми усами. – На этой авиалинии все кичатся своей начитанностью. Поэтому это либо «Еще год, Дан, а дальше?» либо, что чаще, «как Дансинэйн». – Как что? – Пассажир не понял. – Дансинэйн, – ответил Дан медленно. – Уверен, вы знаете. Вы ведь читали «Макбет»? Маленький человечек изумленно уставился на него. – Макбет? – переспросил он. – Эй, это вы о чем? Но командир уже двинулся дальше. Во время разговора он заметил стюардессу, стоящую дальше в проходе и склонившуюся над женщиной, положив ладонь ей на лоб. Когда он подошел, женщина, которая скорее лежала в кресле, откинувшись на спинку, внезапно скорчилась от боли. Глаза ее были прикрыты. Командир слегка тронул стюардессу за руку. – Что нибудь не так, мисс Бенсон? Джанет выпрямилась. – Леди почувствовала себя нехорошо, вероятно, из за погоды. Я сейчас дам ей аспирин. Дан поменялся с ней местами и склонился над женщиной, рядом с которой сидел мужчина, очевидно, ее муж. – Мне очень жаль, – посочувствовал он, – что с вами произошла эта неприятность. Женщина удивленно посмотрела на него. – Я я не знаю, – проговорила она очень тихо. – Это произошло так внезапно! Я почувствовала тошноту, и у меня закружилась голова. И и эта ужасная боль… вот здесь, внизу. – Она показала. – Прошу прощения, что причиняю вам неудобства – я… – Сейчас, сейчас, голубушка, – пробормотал сидевший рядом мужчина. – Лежи спокойно. Сейчас тебе станет легче! – Он посмотрел на командира. – Ведь ее просто укачало, не так ли? – Я надеюсь, что так, сэр, – ответил Дан. |
