— Уф, обормоты! — отпыхивался Филипп Андреевич, поддергивая брюки. — Равняйсь!.. Смирно!.. Была какая-то мысль для речи — вытрясли. Может, кто-нибудь другой скажет, а? — Он обернулся к кубрикам, где на траве посиживали болельщики: Алька,

Егор Семенович и Татьяна Александровна, но они помалкивали. — Никто?.. Может, наш уважаемый гость-фотограф?

— Мой язык — фото! — живо ответил дядя Гера. — И я уже сказал свое слово — камеры пусты!

— Видите! — воскликнул Давлет. — То, что вы сделали, не только выше леса, но и выше всяких слов!

На верхней палубе засигналила Раина машина, привезшая обед, и мичман Фабианский поспешил туда с камбузным нарядом. Филипп Андреевич вышел на середину плаца, почесал в раздумье кончик носа и лукаво спросил:

— Устали?

— Да! — отозвался строй.

— Есть хотите?

— Да! — с тройным эхом ответили юнги.

— Что ж, перейдем к еде! Внимание!.. Смир-рно!.. Кто сегодня лучше всех работал — три шага вперед марш! — Не вышел никто, только запереглядывались с улыбкой, выискивая нахала-смельчака. Улыбнулся и Филипп Андреевич.— И пришел невод с одною тиной!.. Ладно, попробую с другой стороны. Кто хуже всех работал — три шага вперед марш! — Тут уж смех раздался сразу — мол, ищите дурака, но вперед неожиданно выступил юнга Швов. Плац утих, но лишь на миг, а в следующий — грохот еще сильнее. Швов стоял, заломив руки назад и свесив голову, насколько позволяла забинтованная шея. — Есть улов! — безрадостно зафиксировал Давлет. — Полюбуйтесь на эту золотую рыбку!.. Вы думаете, он вышел потому, что честен до мозга костей? Ничуть!.. Это я засек его и обозвал сачком! Будь он честен, он бы не сачковал!.. Даже то, что он добровольно вышел, не смягчает положения, ибо он чуял, что если не выйдет, то я сам его выведу, и это будет позорней! Так, Швов?

Тот молчал.

— Рубо-он! — долетело сверху.

— Внимание! Равнение на Швова!.. Швов, налево!.. Как почетный член общества сачков, первым на камбуз шагом-марш! — скомандовал Филипп Андреевич, и я мигом подумал, что этот внезапный оборот и есть, наверно, тот самый шок, которым лечат заик. Действительно, Швов вздрогнул, поднял на Давлета испытывающий взгляд и тут же опустил его, поняв, что с ним не шутят, и вдруг сунулся пальцами к глазам.— Руки!.. Голову!.. Это закон лодырей — первыми садиться за стол! Так что...

— Я больше не буду, — всхлипнул Швов.

— Надеюсь. Но это ты скажешь потом отцу, а сейчас получай награду сполна! На камбуз шагом-марш! — И бедный Швов потопал, вытирая кулаком навернувшиеся слезы. — Требуй у бочкового двойную порцию — за усердие!

Строй хохотнул, но сдержанно, потому что Филипп Андреевич был слишком серьезен.

16

На следующий день в лагере случилось ЧП.

Двухступенчатое ЧП.

Первая ступень сработала утром, когда, к моему неудовольствию и к радости Давлета, Рая привезла связиста — устанавливать телефоны. Приведя его в штаб, шоферша как бы мимоходом сказала Филиппу Андреевичу, что везла еще и пополнение в лагерь, но где-то по пути растрясла его. Филипп Андреевич поинтересовался подробностями. И получилось так. На повороте с проселочной дороги проголосовали три паренька-старшеклассника и, узнав, что машина идет в «Ермак», попросили подвезти их, сказав, что они с опозданием получили путевки и теперь вот измаялись, добираясь пешком. Рая посадила их в будку, но у шлагбаума выяснилось, что будка пуста. Кто были эти пареньки и где они спрыгнули — неизвестно.

Давлет насторожился.

— Не нравится мне это, — сказал он. — Как они спросили точно: «Куда вы едете?» или.