Пока я разглядываю парочку, ребенок успокаивается. Мама тоже.
– Ты кто? – шмыгает носом девушка.
– Я Русин. А ты – Света Фурцева, да?
– Козлова!
– Ой, да все на курсе знают, что ты Фурцева, – смеюсь я, – дочь министра культуры.
– Я по мужу Козлова! – мне демонстрируется палец с кольцом.
«– А муж у нас кто?
– Волшебник.
– Предупреждать надо!»
Кто у нас Козлов-старший? Член Президиума ЦК КПСС, один из ближайших соратников Хрущева. Сейчас сильно болеет, в следующем году умрет. Его сынок и так ведет разгульный образ жизни, а без тяжелой руки отца так и вовсе пустится в загул. Светлана с ним разведется. Выйдет замуж повторно. Но сейчас династический брак еще в силе.
– Почему ребенок плачет?
– Не хочет грудь брать, – краснеет Светлана. – Она у няни привыкла к бутылочке…
– А где няня?
– Уехала к родственникам. Я приехала к подругам в общагу, а дочка раскапризничалась.
– Попробуй не совать грудь, а сжать ее, чтобы молоко брызнуло в рот – у моей сестры было аж трое детей. Знаю почти все про выращивание младенцев.
– Отвернись!
Я подхожу к доске, встаю спиной к Фурцевой. Разглядываю формулы. Математики занимались? Послышалось детское причмокивание.
– Слушай, ест!
М-да… Вот вам и мамашка.
– Как ребенка-то зовут?
– Марина.
– Понятно. Ладно, раз все хорошо, я пойду.
– Постой! Откуда ты знаешь про грудное вскармливание? – в голосе Светланы слышны нотки традиционного женского любопытства.
– Пусть это останется моим секретом, – усмехаюсь я. – Детей грудью не кормил.
Фурцева смеется.
– Ты любопытный! Мне кажется, в тебе что-то есть.
Какой несоветский вызов – Фурцева-младшая тайком заправляет грудь в платье, встает. Ребенок наелся и уснул. Может, слинги изобрести? Только кому я в Союзе продам идею?
– Ладно, еще увидимся! Чао!
Светлана вешает сумку одной рукой на плечо, девочку прижимает к себе. Стремительно выходит из аудитории. А я иду обратно в женскую общагу. На проходной меня уже ждет разодетая Вика. Выглядит Селезнева очень стильно. Голубое платье, открывающее плечи. Широкий красный ремень, который подчеркивает ее талию. Такие же крупные красные бусы. Аккуратные стрелки на чулках. Лодочки на шпильках. Из-за угла выглядывает и тут же прячется рыжая голова. Раздается хихиканье. Понятно, Вику на свидание собирали всем миром.
– Чего такой задумчивый? – Девушка игриво пихает меня в бок.
Идем молча в сторону метро. Наконец я рассказываю про Фурцеву-младшую. Вика сочувственно кивает и подтверждает ее неудачный династический брак. Рассказывает о Козлове-младшем, про которого ходят нехорошие слухи в МГУ. Дочка Фурцевой, оказывается, ушла от мужа и проживает с дочкой на даче в Переделкине.
Богатые тоже плачут. Деньги и положение могут помочь во многом, но только не в чувствах.
Спектакль в «Ленкоме» проходит на «отлично». Когда я провел Вику в первый ряд – та аж задохнулась от радости и удивления.
– Леша, твоя фамилия случайно не Корейко? – шутит девушка с раскрытыми от восторга глазами, разглядывает сцену, потолок, портьеры.
– Дай миллион, дай миллион, – я корчу рожи и хватаю Вику за рукав, пародируя старика Паниковского из «Золотого теленка».
Вика заливается беззаботным смехом и украдкой утирает выступившие слезы на густо подведенных стрелками глазах. |