Ах, и над ним в действительности ясной,

         Но без любви, без солнечных лучей,

         Такой же мир бездушный и бесстрастный,

         Не знающий, не помнящий о ней.

         И я один, с моей тупой тоскою,

         Хочу сознать себя и не могу —

         Разбитый челн, заброшенный волною

         На безымянном диком берегу.

         О господи, дай жгучего страданья

         И мертвенность души моей рассей:

         Ты взял ее, но муку вспоминанья,

         Живую муку мне оставь по ней, —

         По ней, по ней, свой подвиг совершившей

         Весь до конца в отчаянной борьбе,

         Так пламенно, так горячо любившей

         Наперекор и людям и судьбе, —

         По ней, по ней, судьбы не одолевшей,

         Но и себя не давшей победить,

         По ней, по ней, так до конца умевшей

         Страдать, молиться, верить и любить.

    1865

«Как ни тяжел последний час…»

         Как ни тяжел последний час —

         Та непонятная для нас

         Истома смертного страданья, —

         Но для души еще страшней

         Следить, как вымирают в ней

         Все лучшие воспоминанья…

    14 октября 1867

«Брат, столько лет сопутствовавший мне…»

         Брат, столько лет сопутствовавший мне[26 - Посвящено памяти брата поэта, Николая Ивановича Тютчева.],

         И ты ушел, куда мы все идем,

         И я теперь на голой вышине

         Стою один, – и пусто всё кругом.

         И долго ли стоять тут одному?

         День, год-другой – и пусто будет там,

         Где я теперь, смотря в ночную тьму

         И – что со мной, не сознавая сам…

         Бесследно все – и так легко не быть!

         При мне иль без меня – что нужды в том?

         Все будет то ж – и вьюга так же выть,

         И тот же мрак, и та же степь кругом.