Лучи к ним в душу не сходили,

         Весна в груди их не цвела,

         При них леса не говорили,

         И ночь в звездах нема была!

         И языками неземными,

         Волнуя реки и леса,

         В ночи не совещалась с ними

         В беседе дружеской гроза!

         Не их вина: пойми, коль может,

         Органа жизнь глухонемой!

         Души его, ах! не встревожит

         И голос матери самой!..

    Не позднее апреля 1836

Фонтан

         Смотри, как облаком живым

         Фонтан сияющий клубится;

         Как пламенеет, как дробится

         Его на солнце влажный дым.

         Лучом поднявшись к небу, он

         Коснулся высоты заветной —

         И снова пылью огнецветной

         Ниспасть на землю осужден.

         О смертной мысли водомет,

         О водомет неистощимый!

         Какой закон непостижимый

         Тебя стремит, тебя мятет?

         Как жадно к небу рвешься ты!..

         Но длань незримо-роковая,

         Твой луч упорный преломляя,

         Свергает в брызгах с высоты.

    Не позднее апреля 1836

День и ночь

         На мир таинственный духов,

         Над этой бездной безымянной,

         Покров наброшен златотканый

         Высокой волею богов.

         День – сей блистательный покров —

         День, земнородных оживленье,

         Души болящей исцеленье,

         Друг человеков и богов!

         Но меркнет день – настала ночь;

         Пришла – и с мира рокового

         Ткань благодатную покрова

         Сорвав, отбрасывает прочь…

         И бездна нам обнажена

         С своими страхами и мглами,

         И нет преград меж ей и нами —

         Вот отчего нам ночь страшна!

    Не позднее начала 1839

«Тени сизые смесились…»

         Тени сизые смесились,

         Цвет поблекнул, звук уснул —

         Жизнь, движенье разрешились

         В сумрак зыбкий, в дальний гул.