|
Все хотели трудоустроить Морозову, потому что у меня была и есть определённая репутация. Все эти предложения были примерно одного типа. Поэтому я выбрала то, где давали больше денег. В принципе я довольна. Я привыкла к этой работе, к людям, хотя идиотов там тоже хватает. Ты мне предлагаешь все бросить и уйти в какое‑то другое место, которое отличается только тем, что там работаешь ты, и тебе твоё начальство велело перетащить меня в вашу контору. Я бы назвала это обменом шила на мыло. Тем более что я уже практически пожилая женщина, и бегать туда‑сюда мне совершенно несолидно.
– Разница есть, – говорит Монгол. – И ты её поймёшь. Я не могу тебе вот так в лоб об этом говорить… – Это значит, что тебе просто не о чём говорить. Это значит, что нет никакой разницы. – Морозова, – Монгол пытается поймать её взгляд, но Морозова умело ускользает. – Я же знаю… Ты заслуживаешь большего. Она поднимает глаза. – Интересно, – произносит Морозова, и её голос ничем не выдаёт боли и бешенства, как кислотой обжёгших все внутри её. – Тогда мне очень интересно, почему ты не захотел мне дать этого большего. Когда ты действительно мог мне это дать. Монгол молчит, и Морозова молчит тоже, потому что не ждёт ответа и не видит смысла в дальнейших словах. Монгол берет газету со стола и молча встаёт. Морозова не реагирует. Монгол выходит из‑за стола и уже направляется было к дверям, но останавливается и произносит едва слышно, будто бы разговаривая сам с собой: – Все равно смени работу. Полезно для здоровья. Он выходит из кафе на улицу, а Морозова ещё некоторое время сидит за столиком. Так до конца и не проснувшаяся официантка разочарованно осматривает пустое кафе, после чего пускается в долгий путь к Морозовой, чтобы спросить «Ещё кофе?» и получить отрицательный ответ. Официантка нехотя оборачивается, оценивает продолжительность обратного пути к стойке, оценивает его целесообразность и трудоёмкость, а потом садится за соседний с Морозовой столик и засыпает. Морозова смотрит на спящую молодую женщину и думает, – а ей кто‑нибудь когда‑нибудь говорил: «Ты заслуживаешь большего»? И если спрашивал, то что она ответила этому подонку? Морозова выходит из кафе, попутно перевернув табличку на двери с «Открыто» на «Закрыто». За дверью её встречает хмурое утро. Морозова поёживается, пока идёт к машине, и вспоминает, что так и не задала Монголу главный вопрос. То есть вчера он ей казался главным. Сейчас все уже немного иначе. Потому что, судя по последним словам Монгола, он всё‑таки кое‑что знает о той организации, в которой трудится Морозова. Как это он сказал – смени работу? Он сказал – полезно для здоровья? Высокомерный, зазнавшийся дурак. Странно, что у такого мерзавца могут быть такие замечательные пальцы.
10
В то время как Морозова медленно едет домой, решительно гоня из памяти всякие ненужные воспоминания, Алексей Белов стоит посреди пустой однокомнатной квартиры и рассматривает связку ключей в своей ладони. Вопрос с жильём решился быстро – Харкевич ещё с вечера куда‑то позвонил, объяснил, что нужно, и рано утром за Алексеем заехала решительная дама плотного телосложения. Они поехали смотреть варианты, и Алексей, недолго думая, согласился уже на вторую из предложенных квартир. Дама как‑то странно посмотрела на него, но ничего не сказала, отдала ключи и объяснила, что все формальности будут улажены через Фирму. Алексей не возражал. Квартира ему понравилась полным отсутствием мебели, что создавало ощущение простора, свободы. А ещё там был приятно поскрипывающий под ногой паркет. Алексей снял обувь и босиком ступил на нагретый утренним солнцем пол. Это было приятное ощущение, так же приятно было держать в руке ключи от собственного жилья. |
