Да, снисхождение и
покровительство! Хотелось бы мне знать, чем я тебя хуже?
- Ты помолвлен? - прервал его капитан Доббин.
- Какое, черт подери, дело тебе или кому угодно, помолвлен я или нет?
- Ты стыдишься этого? - продолжал Доббин.
- Какое вы имеете право, сэр, задавать мне подобный вопрос, хотелось бы
мне знать?
- Великий боже! Уж не собираешься ли ты отказаться от помолвки? -
спросил Доббин, вскакивая с места.
- Иными словами, вы меня спрашиваете, честный ли я человек или нет? -
окончательно разъярился Осборн. - Это вы имеете в виду? За последнее время
вы усвоили себе со мной такой тон, что будь я... если стану и дальше это
терпеть!
- Что же я такого сделал? Я только говорил тебе, что ты невнимателен к
очень милой девушке, Джордж. Я говорил тебе, что, когда ты ездишь в Лондон,
тебе нужно сидеть у нее, а не в игорных домах в районе Сент-Джеймса,
- Очевидно, вы не прочь получить обратно свои деньги, - сказал Джордж с
усмешкой.
- Конечно, не прочь и всегда был не прочь, разве тебе это не известно?
- ответил Доббин. - Ты говоришь, как подобает благородному человеку.
- Нет, к черту, Уильям, прошу прощения! - перебил его Джордж в порыве
раскаяния. - Ты выручал меня по-дружески один бог знает сколько сотен раз!
Ты вызволял меня из множества всяких бед! Когда гвардеец Кроули обыграл меня
на такую огромную сумму, я пропал бы, если бы не ты. Непременно пропал бы,
не спорь! Но только зачем ты вечно изводишь меня, пристаешь со всякими
расспросами. Я очень люблю Эмилию, я обожаю ее... и тому подобное. Не смотри
на меня сердито. Она само совершенство, я знаю это. Но, видишь ли, всякий
интерес теряется, когда что-нибудь само дается тебе в руки. Черт побери!
Полк только что вернулся из Вест-Индии, надо же мне немного побеситься, а
потом, когда я женюсь, я исправлюсь... Честное слово, я образумлюсь! И...
слушай, Доб, не сердись, я отдам тебе в следующем месяце ту сотню фунтов -
отец, я знаю, раскошелится! И я отпрошусь у Хэвитопа в отпуск, съезжу в
Лондон и завтра же повидаюсь с Эмилией... Ну, как? Удовлетворен?
- На тебя, Джордж, нельзя долго сердиться, - промолвил добряк-капитан,
- а что касается денег, старина, то ты ведь сам знаешь: нуждайся я в них, и
ты поделишься со мной последним шиллингом.
- Конечно, Доббин, честное слово! - заявил Джордж с необычайным
великодушием, хотя, по правде сказать, у него никогда не бывало свободных
денег.
- Одного я только желал бы: чтобы ты, Джордж, наконец перебесился. Если
бы ты видел личико бедняжки мисс Эмми, когда она на днях справлялась у меня
о тебе, ты послал бы свои бильярды куда-нибудь подальше. Поезжай утешь ее,
негодный! Поди напиши ей длинное письмо. Сделай что-нибудь, чтобы ее
порадовать. Для этого так мало нужно.
- Она и в самом деле чертовски в меня влюблена, - сказал Осборн с
самодовольным видом и отправился в офицерское собрание заканчивать вечер в
кругу веселых товарищей. |