Вероятно, они рассчитывали, что рано или поздно либо я выйду на курганцев, либо курганцы выйдут на меня, что для оперативников было бы очень удобно и благоприятно. Но неожиданно все планы были спутаны.

Не знаю, с чьей подачи, но в центральной, самой популярной газете, «Московском комсомольце», выходит большая статья с моей фотографией. Суть статьи в том, что адвокат такой-то, ранее известный как адвокат Солоника, сейчас работает с курганцами, провел несколько удачных дел, добился определенных успехов, но вместе с тем у него был обыск, допрос и так далее.

То есть, иными словами, эта статья практически легализировала меня как официального адвоката курганской группировки. Какую цель преследовали авторы этой статьи и с чьей подачи такая статья была написана, кто дал информацию  —  для меня осталось загадкой. Собственно, ничего плохого в этой статье против меня не было, скорее даже наоборот.

Я был преподнесен как удачливый адвокат курганской группировки. Конечно, в этом заключалась и определенная опасность. Я знал, что у курганцев достаточно много врагов в криминальной Москве.

Конечно, лидеры курганской группировки прочитали эту статью и поняли, что, вероятно, я засвечен. После этой статьи их контакты со мной полностью прекратились. Потом произошло другое событие, которое повлияло, как я узнал впоследствии, на их судьбу.

Двадцать третьего января 1997 года около 17.30 прямо под окнами Петровки, 38, буквально в 150 метрах, автоматной очередью был расстрелян находящийся в своем «БМВ» Василий Наумов, генеральный директор ТОО «Миранда», один из крупнейших авторитетов коптевской группировки.

Впоследствии каким-то образом и сыщики, и коптевские узнали, что это дело рук курганцев. После этого судьба курганцев была решена. Мощный взрыв на улице Твардовского, убийство около Петровки, 38, Наумова окончательно переполнили чашу терпения правоохранительных органов.

Курганская группировка вышла, если можно так сказать, из лимита своей деятельности. В срочном порядке, как я узнал позже, в МВД, точнее в Главном управлении по борьбе с организованной преступностью, под личным контролем тогдашнего министра внутренних дел Куликова, а также генерального прокурора был создан штаб по ликвидации курганской группировки.

В этот штаб вошло большое количество сыщиков, оперативников. К этому штабу была прикомандирована также специальная группа по захвату  —  СОБР и ОМОН. Началась тщательная, кропотливая работа по выявлению и взятию представителей курганской группировки.

За короткий период  —  полтора-два месяца  —  были арестованы около двадцати активных боевиков курганской группировки. Практически у всех были найдены либо оружие, либо наркотики.

Причем впоследствии, когда я через своих знакомых стал интересоваться, как же все-таки правоохранительные органы сумели отследить одну из самых неуловимых группировок в Москве, то выяснилось, что сделано это было банальным способом.

Осенью, после убийства Наума, в Москву прибыла то ли жена, то ли любовница одного боевика. Она была вскоре задержана сотрудниками правоохранительных органов, и после личного обыска у нее была обнаружена записная книжка с номерами всех мобильных телефонов курганской бригады.

Сыщики получили в свои руки важный козырь. С помощью спецслужб было установлено прослушивание практически всех телефонных разговоров курганской бригады, а затем с помощью специальных установок-локаторов были выявлены места их нахождения.

Дальше все было делом техники. Брали практически каждые два-три дня, причем брали после наблюдения. Одних боевиков взяли, следя за их машиной.

Другие два бойца были взяты в кафе, в районе «Сокола», куда те зашли поужинать. Неожиданно, конечно, после наблюдения и слежки, в кафе ворвались бойцы СОБРа, и боевики были скручены.

В какой-то промежуток времени практически все боевики группировки были арестованы.