Установив импровизированный светильник посредине между мной и совершенно обалдевшим Антеем, я удобно устроилась на кресле и предложила:

– Располагайся, нам спешить некуда.

– Не могу передать, как меня это радует, – саркастически хмыкнул тот, усаживаясь напротив.

Честно говоря, поведение Антея меня немало удивило, не говоря уж о его последней реплике. Мсье Фау полагалось испугаться и как минимум утратить способность огрызаться и хохмить. Вот тебе и моя хваленая способность хорошо разбираться в людях... Но отступать тоже было глупо, и я, обведя рукой комнату, заговорила:

– Думаю, моего небольшого представления было достаточно, чтобы понять – нападать на меня совершенно бессмысленно и даже немного опасно для здоровья.

– Я, в общем‑то, никогда и не собирался на тебя нападать, у меня были несколько другие планы, – усмехнулся бывший ухажер.

– Я заметила. Сломать мой скурр, например. План, безусловно, неплохой, но вот только ты не учел, что я отнюдь не беспомощна.

– Ты о чем? – Изумленное выражение на лице собеседника казалось достаточно искренним.

– О недавнем падении, если ты не понял. Кто‑то наложил на мой скурр заклятие, в результате чего я чудом уцелела, упав с тридцати ярдов. И мне кажется, что это произошло не без твоего участия.

Встав с кресла, Антей несколько раз прошелся по комнате туда‑сюда. Несмотря на совершенно неподходящую ситуацию, я заметила, что двигается он с удивительной для плотного телосложения грацией. Остановившись, собеседник скрестил руки на груди, присел на подлокотник и уже без тени усмешки, скорее даже зло, спросил:

– Ты серьезно? Судя по обстановке, да. Но тогда что получается? Я решил зачем‑то убить тебя да еще и себя за компанию угробить? Ты не забыла, я тоже сидел на скурре, когда он решил сбросить нас на землю.

– Представь себе, не забыла, – поддержала я предложенный тон и, встав со своего кресла, пересела на освобожденное Антеем, так что моя голова оказалась немного ниже его плеча, а глаза Фау‑младшего сами собой устремились в область моей груди. Ткнув пальцем в булавку, я тихо поинтересовалась: – Узнаешь?

– Нет, – обескураженно помотал головой собеседник. – А должен?

Пожав плечами, я вытащила булавку и помахала у него перед носом.

– И так не узнаешь?

– Айлия, – потерял Антей терпение. – Прекрати свои дурацкие фокусы. Твой скурр я не трогал, и, мне кажется, ты сама это прекрасно знаешь. Говори, что тебе нужно, и оставь меня в покое.

Неожиданное поведение. Я почти поверила, что мой сотоварищ по катастрофе действительно не имеет к ней отношения, но это следовало установить совершенно достоверно. Встав с кресла, я покаянно вздохнула и протянула булавку Антею:

– Прости, похоже, я погорячилась, но падение меня очень испугало. Можешь сделать для меня небольшое одолжение?

– Смотря какое, – не утратив ни капли мрачной настороженности, отозвался собеседник.

– Ничего особенного. Просто, крепко держа булавку, нажми на камень. Это совершенно безопасно, зато поможет тебе понять, почему у меня зародились сомнения.

Антей бросил на меня подозрительный взгляд, но булавку все же взял и уже через секунду воспарил над креслом. Его выдержка оказалась значительно лучше моей, и падения он благополучно избежал, плавно вернувшись на исходную позицию на подлокотнике. Отдав мне артефакт, собеседник более миролюбиво поинтересовался:

– И какое это имеет ко мне отношение?

– Практически никакого, – фыркнула я, с удовлетворением констатировав, что чувство юмора вернулось на подобающее ему место.